Светило на закате: как 86-летний Энтони Хопкинс сыграл ровесника Фрейда (ВИДЕО)

3 сентября 1939 года воздух полон аэростатов и бомбардировщиков, а радиоэфир — тревожных сообщений о вторжении Гитлера в Польшу (с перерывами на симфоническую музыку). 83-летний профессор Фрейд (Энтони Хопкинс) нервно то включает, то выключает приемник: музыка его раздражает, потому что «это всё манипуляции», да и новости тоже не добавляют оптимизма. Фрейд смертельно болен раком, кое-как заглушает страшные боли препаратами; последние свои дни он живет в Лондоне с дочерью Анной (Лив Лиза Фрис), с которой они едва успели вырваться из когтей гестапо.

Естественно, светило психоанализа — мировая звезда, но не для всех: вот хоть оксфордский филолог Клайв Льюис (Мэттью Гуд). Это позже он напишет свои знаменитые «Хроники Нарнии». А пока Льюис, свежеобращенный христианин, сочинил аллегорию «Блуждания паломника», где довольно-таки обидно изобразил атеиста Фрейда надутым пустым невеждой. Фрейд, в свою очередь, считает его инфантильным невротиком, пытающимся успокоить свои страхи религией, но приглашает в гости из любопытства и своеобразного желания развлечься: слегка мазохистский интерес, сказал бы сам Фрейд, но какая уже теперь разница.

Такая встреча даже могла состояться в действительности. В самом конце фильма нам сообщают, что за несколько недель до смерти Фрейда в Лондоне действительно навещал некий молодой оксфордский дон (так там называют профессоров). Это вполне мог быть и Льюис — кто знает? Видимо, об этом думал гарвардский психиатр Арман Николи, когда написал книгу «Вопрос бога», где сравнивает убеждения Фрейда и Льюиса. Потом по её мотивам драматург Марк Ст. Жермен сочинил пьесу «Последний сеанс Фрейда», а потом уж режиссер Мэттью Браун по мотивам пьесы снял кино.

Так что сама идея фильма максимально далека от жанра байопика, где в девяноста девяти процентах случаев актер, изображающий важное историческое лицо вроде Сэлинджера, Элвиса или Наполеона, периодически глубокомысленно смотрит в камеру, а зритель должен поверить, что там за черепной коробкой у него вовсю идёт творческий процесс. «По Фрейду» — заведомо условная игра, просто потому что интересно «столкнуть лбами» два таких разных ума, вывести их на арену, вооружить аргументами и иронией, посмотреть, кто победит. Это скорее жанр «Чужой против Хищника»...