Отдельные депутаты сейма очень быстро перешли от борьбы с памятниками к борьбе с инородцами и инакомыслящими.
Признаюсь честно: столь враждебной, злобной риторики я не слышал с трибуны парламента с середины 1990-х годов. Но и тогда даже самые оголтелые националисты старались все-таки не переступать красную черту, то есть не доводить все до скатывания в оголтелую ксенофобию и намеки на необходимость этнических чисток.
В этом смысле депутат сейма от TB-Visu Latvijai! Янис Иесалниекс в минувший четверг перешел все границы приличия и плюрализма мнений. Но сразу же оговорюсь: с учетом нынешних реалий этому парламентарию ровным счетом ничего не грозит. Даже порицания со стороны партнеров по коалиции, которые очень активно клеймили позором трех маргиналов у памятника Освободителям 10 мая, вот уже четыре дня предпочитают не замечать словесного хулиганства Я. Иесалниекса.
Итак, этот депутат, вспоминая свое детство в Вентспилсе, посетовал на то, что было четкое разделение на латышских детей и оккупантов. «И эти оккупанты до сих пор еще не убрались из Латвии», — заявил депутат Иесалниекс и подчеркнул, что депутату Гобземсу, который выступал до него, в детстве повезло: он вырос в городе Кулдиге, где 95% детей были латышами.
«Я очень надеюсь, что наши дети в Риге и Даугавпилсе тоже в будущем вырастут в такой атмосфере, где 95% детей будут латышами», — заявил Я. Иесалниекс, призвав освободить страну от памятников оккупантам.
Странное извинение депутата
После волны негодований в социальных сетях Я. Иесалниекс даже решил на всякий случай выступить с неким подобием извинения. «Я извиняюсь, если своей речью в сейме задел кого-то из действительно лояльных Латвии нелатышей. Это было не о вас. Вам не стоит ассоциировать себя с термином «оккупант». В Латвии так обозначают людей, которые распространяют взгляды великорусского шовинизма и ведут себя неуважительно по отношению к латышам и Латвии», — написал Я. Иесалниекс в социальной сети Twitter.
Как видите, депутат не посчитал нужным извиниться или попытаться хоть как-то разъяснить свое пожелание о том, чтобы в Риге и Даугавпилсе было не менее 95% латышских детей. Хотя именно эта «надежда» может быть истолкована и как скрытый призыв к этническим чисткам. Особенно зная реальный этнический расклад в этих двух городах.
«Такие высказывания не способствуют сплочению общества — они, конечно, увеличивают ненависть. Господин Иесалниекс очень тщательно подбирал слова. Это должны оценивать правоохранительные органы», — сказала в интервью ЛТВ1 директор Латвийского центра прав человека Ангелита Каменска.
Но едва ли правоохранительные органы, особенно без заявления «от общественности», будут оценивать парламентские дебаты. Да и конституция защищает слуг народа от преследований за те или иные высказывания в рамках сеймовских дебатов.
Ощущение полной безнаказанности
Понятно, что Я. Иесалниекс все эти заявления делал совершенно осознанно и будучи уверенным, что так нынче говорить можно и даже нужно — твоим избирателям это понравится, а наказать представителя самой национал-патриотической партии, да еще и входящей в правящую коалицию, никто не посмеет. И следует признать, что Я. Иесалниекс не ошибся.
Конечно, в сейме есть комиссия по мандатам и этике, но руководит этой комиссией — по совершенно случайному совпадению — однопартиец Иесалниекса. К тому же давно комиссия голосует, исходя из коалиционного принципа: своих не осуждаем, а вот оппозиционеров — обязательно. Именно правящие сейчас и будут решать, кого записывать в нелояльных и оккупантов и кому можно плевать на кодекс депутатской этики.
Этот кодекс, простите, имел в виду партайгеноссе Иесалниекса Янис Домбрава, который в тот же четверг, глядя в сторону депутатов от оппозиционной фракции «Согласие», произнес: «Я надеюсь, что полиция, как это было в отношении тех, кто не надевал маски, тоже хорошо поработает и будет вытаскивать отсюда и забирать псевдодепутатов».
Кто там еще совсем недавно говорил о необходимости сплочения общества, о том, что местные русские не отвечают за политику Кремля, и о том, что нам пора создавать политическую нацию? И что вы скажете теперь?