Писатель Виктор Ерофеев бежал в Берлин через Ригу (ВИДЕО)

Еще в 1999 году Виктор Ерофеев сравнил русскую историю с каруселью, чем вызвал гнев обоих лагерей одновременно – и либерального, и консервативного. Парадоксальным образом писатель лучше других оказался подготовлен к 24 февраля 2022 года, поскольку, по его словам, было бы странно, если бы "карусель не приехала в конце концов обратно".

Знакомство с философией маркиза де Сада (эссе о нем принесло писателю первый успех в 1973 году) также всегда служило Ерофееву хорошей рамкой для понимания психологии постсоветской элиты. Впрочем, российский литератор – по мнению Ерофеева – в любом случае должен сегодня искать для себя другую точку отсчета – антропологическую в первую очередь, утверждает он в интервью "Радио Свобода".

– Какова ваша история отъезда из России? Как вы оказались в Берлине?

– Я меньше всего похож на эмигранта, потому что в течение многих лет жил на два города – Москву и Париж. Когда мне надоедал один город, я переезжал в другой, и обратно. Поэтому сегодня мои друзья шутят, что поскольку я теперь не в Париже и не в Москве, то дважды эмигрант. А я отвечаю, что моя европейская половина здесь, в Берлине, чувствует себя нормально: тут легче прокормить семью и сохранить свои корни. Еще Набоков говорил, что Берлин – это место, где не чувствуешь себя в эмиграции, поскольку этот город позволяет не принимать решения, в отличие от других городов. Берлин – это вокзал, из которого можно отправиться в разные стороны. Я отнюдь не склонен считать, что я чем-то обделен.

…Когда началась война, я был в Париже, потом уехал в Ригу, где был в жюри "Артдокфеста". Потом встал вопрос, возвращаться ли в Москву; надо было забрать семью – я приехал, мы собрались и уехали. На машине. Почему надо было уезжать? Многие годы в России было такое чувство, что петля затягивалась и отъезд неизбежен – это лишь вопрос времени. Но все же было ощущение, что эти ложь, лицемерие, все это говно, которое текло сверху и справа-слева, – они тебя как бы еще не затягивают полностью. А когда началась война, ты уже не можешь "отключаться", ты уже вместе со всеми дергаешься в этой петле.

…По дороге ничего трагического не случилось, но было ощущение, что переходишь в другое качество. Ведь, занимаясь литературой, ты автоматически берешь ответственность за нее. Каков бы ни был род этой литературы, она связана с Россией. А когда плывешь на пароме из Хельсинки в Таллинн, понимаешь, что эта ответственность превращается в фикцию. И тебе нужно взять какую-то другую точку отсчета. И волей-неволей упираешься в антропологию. В изучение природы человека как такового.

– В 1979 году вы затеяли "Метрополь", легендарное неподцензурное издание. Прошло 40 лет, и все вернулось к исходной точке: опять публиковать бесцензурное можно только за границей. Нет ли у вас ощущения, что полвека прошло впустую? Что эта жижа советская опять поглотила все, что прогресса как такового нет?

– Знаете, спустя 20 лет после "Метрополя", в 1999 году, вышла моя книга "Энциклопедия русской души", которая вызвала озлобление со всех сторон, всех лагерей. И либералов, и коммунистов, и консерваторов, и Кремля, и церкви. А я просто пытался проанализировать тезис о том, что в России, в общем, никогда не было истории. Поэтому слово "прогресс" для нее неуместно. На мой взгляд, Россия, в общем-то, жесткая, часто злая сказка. И – карусель. По сути, это одно и то же: сказка, закрученная в карусель. Должности не меняются, а меняются лишь актеры. Поэтому к 2022 году я оказался как бы более подготовленным: я ведь сам назвал эту антиисторию каруселью – и было бы странно, если бы она не приехала в конце концов обратно, в то же самое место. Но радоваться своему прозрению не приходится. С другой стороны, и удивления это не вызвало, когда все случилось.

– В "Энциклопедии" – одной из важнейших ваших книг – вы попытались выйти за пределы русской культуры, посмотреть на нее сторонним взглядом. В 1999 году это читалось как необходимая критическая прививка – но одновременно в этом была и надежда: а вдруг что-то сломается в этой карусели. Как стало возможно, что российский обыватель в большинстве сегодня ничего не чувствует, продолжает жить как ни в чем не бывало?

Ну, во-первых, карусель – как любая механика – стирает чувства, видимо, отбивает их. Все движутся в сторону прогресса, а мы крутимся на месте. Поэтому мы перестаем различать нюансы. Перестаем отличать движение от круговерти. Но сама карусель тоже имеет свойство стираться. Что мы сейчас и наблюдаем. Понимаете, и Кремль, и оппозиция создали две противоположные, но равным образом утопические идеи народного существования. Кремлевская утопия видна по телевизору, и она каждый год становилась еще более пухлой, разгоряченной от любви к родине. А утопия оппозиции состояла в том, что мы живем в оккупированной стране и надо просто произвести какое-то правильное действие – выборы или еще что-то – и, если все правильно расставить по местам, придет освобождение. И народ радостно бросится жить по нормам демократического общежития.

Эта утопия построена на том, что мы поднимаем народ ввысь, из маленького человека делаем богоносца. Или – наоборот – страдальца. Из маленького человека делаем жертву – и, естественно, эту жертву должны потом спасать. И это спасение приведет нас в итоге к новой России. Вот здесь как раз и происходит осечка – потому, что в России никогда не было опыта демократии. Считанные месяцы или пару лет – это все не то. В общем-то, мы эту утопию – о народном стремлении к демократии – выдумали, и я сам, нужно признаться, тоже в этом поучаствовал. Потому что очень хотелось, чтобы все произошло быстро. И безболезненно. Но теперь наши иллюзии развеялись – и выясняется реальное положение вещей. Народ за долгое существование карусели распался на несколько составных частей…

Виктор Ерофеев Родился в 1947 году в семье советского дипломата, личного переводчика Сталина. В 1955–1959 годах жил с родителями в Париже, в 1970 году окончил филологический факультет МГУ, в 1973 году – аспирантуру Института мировой литературы. В 1975 году защитил диссертацию "Достоевский и французский экзистенциализм". Известность получил после публикации эссе о творчестве маркиза де Сада в журнале "Вопросы литературы" (1973). В 1979 году за организацию в самиздате неподцензурного альманаха "Метрополь" был исключен из Союза писателей. По рассказу Виктора Ерофеева "Жизнь с идиотом" композитор Альфред Шнитке написал оперу, поставленную в 1990-е годы. Мировую славу принес писателю роман "Русская красавица", опубликованный в СССР в 1990 году, а также "Энциклопедия русской души" (1999). С 1998 по 2011 год – автор и ведущий телепрограммы "Апокриф" на телеканале "Культура". С 2003 по 2011 год вел передачу "Энциклопедия русской души" на Радио Свобода. Кавалер ордена Искусств и литературы (Франция, 2006), Кавалер ордена Почётного легиона (2013).