Литография, линогравюра, печать — все это на одной выставке

Одни имена чего стоят! Несравненный Иосиф Эльгурт, легендарный Артур Никитин, патриархи графиков Гунар Кроллис и Имант Крепиц, их более молодые талантливые коллеги Валентин Даниленко, Лариса Шеллар, Ласма Пуйяте.

Я хорошо знала Иосифа Эльгурта при жизни, видела много его работ, но такого чуда видеть не доводилось. Не могла отойти от его шелкографии "Зима" — голубоватая дымка окутывает запорошенный снегом парк в городском квартале, где на катке юные хоккеисты с клюшками и малыши с санками. Шапочки, свитера, пальтишки — все узнаваемо родом из 60–70–х, в этом выбегало зимой на улицу наше поколение…

— Это шелкография, печать через сетку, по слоям, — поясняет Лариса Шеллар. — Исключительно ноу–хау Эльгурта — никто так не работал и не работает. И его же узнаваемый "Романтик".

— Лариса Шеллар и Ласма Пуйяте — две абсолютно разные художницы, но одинаково поражают меня своей дотошностью, мастерством, взглядом, — прокомментировал куратор выставки Валентин Даниленко.

А Лариса рассказывает мне о своем увлечении цветной литографией:

— Все началось еще в Художественной школе им. Я. Розенталя. Я увидела цветную литографию Тулуза Лотрека, и все! В то время невозможно было попасть в печатную мастерскую, ибо все это были подотчетные материалы.

Когда я трудилась в Образцовой типографии, мы делали плакаты игрушек, выпускавшихся заводом "Страуме". Там был один старый мастер, который с большой любовью вручную искал нужный тон для печати. У кого нет любви к печати, тот цветной литографией не занимается. Цветная литография — малая живопись. Когда вручную печатаешь, работы получаются все разные. Ручная печать — живая.

Задумываешь один эскиз, а получается шесть работ. Хочешь попробовать другой тон, фон, цветосочетание. Я все время экспериментирую. У меня шесть вариантов таких работ "Воздушный змей". Здесь два, диптих. Когда у меня была выставка в Осло, хотели купить одну работу из диптиха. Не продала — как разрывать диптих? А потом сделала все–таки шесть таких оттисков.

Наш мастер, глава Палаты графиков Имант Крепиц, творец высочайшего полета, постоянно экспериментирует. По цветным слоям его литографии можно просто путешествовать. Вот его работы "Что посеешь, то и пожнешь", 2022–й, а в работу "Старт" он "вставил" посередине красный квадрат, и получилось нечто совсем другое. Еще работа "Два в одном".

А у моей коллеги Ласмы Пуйяте эксперименты в основном с технической стороной дела — она училась в Германии, там это принято. Нам печатает Имант, а она сама все делает. Там нужно знать состав кислоты, как она работает с камнем. Вот ее "Пауза", "Старина", "Послевкусие", "Под водой".

У акварелиста Валерия Макового нахожу совершенно потрясающие линогравюры "Кришьянис Барон" и "Кони". А он ведь в этой технике не работает!

— Это было еще в 80–х, — поясняет художник. — В 1985–м, на второй год после окончания нашей Академии художеств, мне позвонил по старой памяти мой профессор — мол, вы хорошо с линогравюрой работаете, обратите внимание на дату — 150 лет со дня рождения Кришьяниса Барона.

Я отправился в библиотеку искать изображение поэта. Ничего не нашел! Но одна сердобольная сотрудница все же отыскала мне одну фотографию писателя. Я работал усердно — у меня была задача передать образ.

А "Кони" были сделаны для юбилейной выставки к 50–летию Высоцкого, 1988–й. Здесь я начал практиковать работы на пластике, что одобрил Артур Петрович Никитин. И к юбилею легендарного творца сделал не портрет его, а постарался, иллюстрируя песню "Кони", создать его сюрреалистический образ.