Господа, вы не звери! Нравы латвийцев смягчились до отмены пушного бизнеса

Жесткие дискуссии

Если закон прошел второе чтение, то он фактически принят. Ограничения вступят в силу с 1 января 2028 года. Бизнесмены выторговали себе побольше времени на закрытие предприятий. В законе записано, что в Латвии запрещается разведение животных, если единственная цель этого разведения – получение шкур. В первом чтении запрет предполагали ввести с 2026 года.

Ликвидация бизнеса, как мы понимаем, произойдет путем забоя зверей. Жестоко, конечно. Но никакого светлого будущего у этих животных и так не было. Другое дело люди. У них была и будет возможность самим принимать решения относительно своих жизней и происходящего в стране, и они этой возможность вовсю пользуются. В том числе в парламенте, где такой вроде бы мелкий вопрос вызвал жесточайшие дискуссии.

Звериные страсти

Сторонники гуманной эвтаназии зверьков указывают, что разведение пушных животных есть неэтичный, жестокий и исчезающий вид бизнеса. А в законе «О защите животных» (есть, оказывается, в Латвии и такой) записано, что «никому нельзя без достаточного основания убивать животных, причинять им боль, страдания или вредить другим способом».

Согласно социологическим опросам, мнения жителей Латвии на это счет разделяются. Но все же 63% против такого вида предпринимательской деятельности. В свое время более 40 тыс. человек подписали петицию с требованием запрета разводить пушных зверей, а среди общественных организаций противников уже более 50. Они, кстати, организовали у Сейма во время обсуждения закона пикет, на который пришли десятки активистов. Редко какая тема вызывает у латвийского народа столь широкий отклик.

Противники сего бизнеса указывают, что животных содержат в клетках размером 30x70x45 сантиметров. Этот стандарт прописан в правилах Кабинета министров. Находящиеся в таких условиях звери не имеют возможности удовлетворять свои основные инстинкты – плавать, прыгать, бегать, социализироваться. Например, живущая на свободе норка в день обходит от одного до трех квадратных километров и должна плавать. Ученые говорят, что не давать норке плавать – это практически то же самое, что не давать есть. Некоторые из них настолько страдают, что, сидя в клетке, часами совершают одно и то же бессмысленное движение. Настолько велик уровень стресса у этих животных.

Умерщвление норок – отдельная, не менее печальная история. Их травят – моноксидом или диоксидом углекислого газа. При этом известно, что зверек способен задерживать дыхание на 10–20 минут. Это значит, что умирает он долго и мучительно.

При этом нельзя сказать, что добыча пушнины в Латвии сильно процветающий бизнес. Его масштабы невелики. По данным на 1 июля 2020 года в стране выращивали на мех 579 тыс. норок, 443 лисы и 182 шиншиллы. Активисты как бы намекают – ничего страшного для страны не случится от ликвидации столь скромного гешефта. В 2021 году в стране было зарегистрировано восемь таких зверохозяйств, а налоговые поступления от них в госбюджет ушли в минус. Возвращенный отрасли НДС оказался больше, чем поступления.

Где вы были все это время?

В свою очередь защитники пушного бизнеса считают, что разговоры о гуманности – ханжество и лицемерие. Тысячи животных ежедневно умерщвляются для получения мяса, и никто в их защиту особо не впрягается.

Кроме того, если норок не травить в Латвии, это будут продолжать делать в других странах, менее щепетильных. Что, конечно, тоже правда. И потом понавезут в страну импортные меха, которые местные модницы на себя наденут, нанеся ущерб доходам государства.

Предприниматели же напирают на то, что без работы останутся 300 человек. Столько людей занято в отрасли. Годовой оборот бизнеса – 50 млн евро.

Наконец, деловым людям не предложили компенсации. В других странах, закрывая этот бизнес, государство выплачивало отступные.

Значит, все не так плохо

Со своей стороны заметим, что сам факт столь ярого обсуждения данной темы весьма положительно характеризует латвийское общество. Если люди вышли на тот уровень, что готовы обсуждать дела зверей, значит, они сами как homo sapiens не безнадежны.

Гуманизация населения идет в мире по разным направлениям, и отношение к животным – лакмусовая бумажка. Сейчас можно за убийство собаки получить реальный тюремный срок. Если кто-нибудь лет сто назад предложил бы за убийство домашнего животного отправить в тюрьму человека, то автора такой идеи скорее всего самого бы отправили – в психушку.

Да, животные все равно страдают и долго еще будут страдать ради удовлетворения прихотей людей. Но если есть возможность малой кровью хоть где-то, хоть чуть-чуть уменьшить страдания, то почему бы этого не сделать? Отказаться от сочного бифштекса нам труднее, чем от шубы. В этом нет лицемерия, это констатация факта. От шубы отказаться легче. Есть искусственные меха, которые по качеству мало чем отличаются от настоящих. Про бифштекс такого не скажешь.

Вот так, шаг за шагом, человечество идет к смягчению нравов. Глядя на то, что сегодня происходит по соседству с нами, в Украине, у многих из нас возникают реальные сомнения, что вышеуказанное движение к гуманизму необратимо. Но скорее всего это так. В любом случае в это надо верить.

Забавы императора

Российский император Николай II был большим любителем охоты и, даже просто отправляясь на прогулку в парк или лес, обычно брал с собой ружье. Пострелять ворон, кошек и собак. Это считалось в те времена совершенно нормальной забавой. Историки, изучавшие дневники самодержца, подсчитали, что с 1884-го по 1911-й царь лично застрелил 11 582 собаки и 18 679 кошек. Сегодня за такие развлечения была бы положена тюрьма или сумасшедший дом.

Впрочем, император действовал строго в рамках тогдашнего закона. А именно, принятых в 1892 году Правил об охоте, в которых статья 19 указывала: «Истреблять хищных зверей и птиц, птенцов их и гнезда, а также убивать на полях и в лесах бродячих кошек и собак дозволяется в течение всего года, всякими способами, кроме отравы».

Сейчас люди не столь кровожадны, как сто лет назад, а значит, и законы надо приводить в порядок соответственно состоянию морали. Что Сейм и собирается делать с одобрения населения, пусть пока и не стопроцентного.