Страна лесов или страна пней? Как остановить беспредел лесорубов

Во–первых, в итоге скоро дойдет до того, что "лесом" в стране будут считаться даже кусты у заборов в дачных кооперативах близ Риги.

Во–вторых, это грозит резким уменьшением числа даже особо охраняемых видов птиц, которым попросту негде будет вить гнезда и воспитывать потомство. Ведь теперь лесорубы нередко орудуют даже у самых границ заказников, национальных парков и других охраняемых мест флоры и фауны.

Латвийское общество орнитологов и другие экологические организации бью в набат, чтобы остановить беспредел лесорубов.

О проблеме рассказал один из ведущих специалистов Латвийского орнитологического общества Виесурс Керус.

Рубим сук, на котором сидим

Почему в Латвии лесорубы с каждым годом орудуют все более беспощадно для природы — понятно. В стране наблюдается стагнация, и остается все меньше возможностей хоть как–то заработать. По сути, лесозаготовки теперь для многих чуть ли не единственный способ выжить.

Однако тут ведь палка о двух концах. Если в стране срочно не приостановят интенсивные вырубки, то вскоре и пилить будет попросту нечего, поскольку леса в республике не успевают восстанавливаться. И Министерство земледелия, не прислушиваясь к мнению экологов и биологов, нашло нелогичный и дикий способ, как оставить лесорубов у кормушки. Оно просто с каждым годом уменьшает размер деревьев, которые разрешено пилить. Причем это касается и земель, которые закреплены за государственным АО Latvijas valsts mezi, и угодий частных территорий.

Пару лет назад министерство разрешило рубить достаточно молодые деревья близ береговой приморской полосы и возле устьев рек. Против этого тогда громко выступали экологи, ведь деревья свой корневой системой защищают берега от эрозии, размывания берегов. Впрочем, чиновники к этому мнению не прислушались.

В Министерстве проигнорировали доводы защитников природы, которые доказывали, что так поступать нельзя ни в коем случае и с точки зрения охраны птиц. Уже который год общество орнитологов и другие экологические организации настаивают, к примеру, на полном запрете вырубок весной — в то время, когда птицы вьют гнезда, высиживают яйца и воспитывают потомство. Шум работающей в лесах техники пугает птиц, и те улетают с мест гнездовки. Единственное время, когда возможно вести умеренные лесозаготовки — это осенью и в начале зимы

Птичку жалко…

— Если говорить о видах птиц, которых из–за вырубок становится меньше с каждым годом, то самый яркий пример — черный аист. Этой удивительно красивой птице не подходят для жизни молодые леса, поскольку она складывает гнезда на старых деревьях с большими, мощными ветвями и густой кроной.

Еще некоторое время назад черный аист был одним из символов Латвии, успешного создания здесь микрозаказников и вообще охраны природы. Однако теперь очевидно, что с этим символом придется расстаться, поскольку и старых лесов с большими деревьями в стране все меньше, и популяция черного аиста уверенно сокращается, равно как и малого подорлика.

А одна и из особо охраняемых птиц — фантастической красоты сизоворонка (по сравнению с ней даже самый яркий попугай из экзотичных стран — бледная курица) вообще на грани полного исчезновения. Еще в прошлом веке довольно большая популяция сизоворонки обитала в окрестностях Гаркалне, где когда–то были густые леса с большими деревьями, в дуплах которых и жили сизоворонки, но теперь мест, где можно увидеть эту птицу, в Латвии почти не осталось.

Кроме того, из–за вырубок уменьшается и число глухарей. Этим птицам нужны большие площади старого нетронутого и разнообразного леса. А когда лес в Латвии напоминает шахматную доску, где рубят по "квадратам", птица весной не переходит с одного участка на другой — боится. В итоге пары глухарей во время токовища не находят друг друга и логично не появляется их потомства.

Такая же ситуация бывает и из–за того, что в латвийской глубинке леса бездумно и беспощадно разрезают дорогами, которые самцы и самки глухарей не переходят (боятся шума), не находят друг друга. В результате и количество глухарей в Латвии уменьшается, равно как и дикой лесной куропатки, а также дикой перепелки, — замечает Виестурс Керус.

Передышка на экологических фронтах

Парадокс в том, что в отдельных странах, где зимуют некоторые птицы из Латвии, их число растет. Так, например, происходит с популяцией черного аиста в Африке.

Однако весной черный аист возвращается на родину и не находит привычных мест обитания, где можно вить гнезда и воспитывать потомство. В результате в Африке количество латвийских черных аистов увеличивается, а на их родине в Латвии — уменьшается. Получается, что наша птица постепенно меняет ареал обитания, что в мире вообще–то бывает крайне редко, но здесь как раз такой случай.

Министерство среды в курсе проблемы беспощадных вырубок в стране, но не в состоянии умерить аппетиты другого министерства — земледелия, которое и курирует систему вырубок в республике. И так продолжается уже много лет.

Итог для Латвии весьма и весьма печальный: экологическая ситуация в стране становится хуже с каждым годом. Экологи пытаются убедить чиновников, чтобы те как раз в это холодное время четко проанализировали ситуацию и подготовили новые законы для защиты природы. И тогда к весне, когда природа начнет просыпаться, в Латвии ситуация может улучшится на экологических фронтах.