«Россия предала меня»: в Рижском театре обсудили судьбу русских Латвии

Слово «латвиец» не прижилось

Александр Маликов, актер:

– Я русский с латышской душой. Мне очень нравится учить язык, знать культуру и так далее. Когда я был у родственников, они говорили – ты говоришь не так, как мы.

Максим Бусел, актер:

– У меня было несколько проектов в Москве. Мне говорили: ты латыш. Я отвечал: латвиец. Как так? Есть русский и россиянин. Чтобы пройти кастинг там, несколько дней перед этим говорил с местными, чтобы привыкнуть.

Лаурис Лиепа, адвокат:

– Мне как юристу легко. Латвийская конституция с самого начала ответила на этот вопрос – латвийский народ, без деления. Естественно, в адвокатском бюро, где я практикую, нет разговора, какой язык у тебя дома. Вы – солидарная общность, и в больших ценностях Латвии вы единодушны.

Хенриета Верхоустинска, журналист:

– Еще Райнис в газете «Сегодня» в 1920-е годы призывал создать понятие «латвиец».

Дите Лиепа, языковед:

– У нас всегда было деление на латышей и русских. Бабушка рассказывал – были те русские, латвийские. Это деление не этническое, но в практическом смысле, понятие, что ты готов делать. Жизнеспособности такого слова, как latvijetis, я не вижу – язык протестует. Очень трудно создать искусственное слово (хотя слово satversme, к примеру, было изобретено ненамного раньше инновации Райниса. – Прим. автора). Ни русский, ни латыш, ни украинец – это не бранные слова. Между тем, когда мы говорим об успехах наших спортсменов, то мы не называем их национальности вообще.

Профессиональным слухом г-жа Лиепа замечает влияние русского языка на латышский, причем как в конструкциях, так и в сокращениях. Но в последнее время это воздействие оказывает и английский. «Это взаимообмен», – считает Л. Лиепа.

«Стигма» из-за войны в Украине

Госпожа Верхоустинска заметила, что русский язык изъят не только из правительственных, но и культурных учреждений – к примеру, его больше нет в информационном меню сайта Музея искусства. Она назвала это «стигмой», создавшейся из-за российско-украинской войны.

«У русских нет голоса», – сказал на это Александр Маликов. Ему непонятно, почему язык страдает из-за войны.

– Я приехал из России 15 лет назад. Ранее жил как выраженный русский. Про меня говорили – он не такой, у него нет претензий по поводу паспорта негражданина. Но сейчас именно про таких, как я, говорят: он ответствен за войну. Я против войны, против Путина.

Сейчас господин Маликов отказался от гражданства РФ, сдал экзамены и ждет паспорт ЛР. «Россия предала меня», – заключает деятель сцены.

– Но мы живем в учебнике истории, и я готов к тому, что и Латвия предаст меня, – откровенно заявил Александр. – Могу только верить, не держать ничего плохого и не умножать ненависть.

– Русофобия, которая сейчас началась, не может просто так кончиться, – констатировал Лаурис Лиепа. – Борис Акунин меня поразил одной меткой фразой – президент РФ есть самый большой русофоб, он посеял такую вражду не только к России, но и ко всему русскому. Экономист Сергей Гуриев, которого я тоже слушаю, сказал – надо делать так, чтобы поняли, что русские – это не Путин. Это процесс как с немцами после Второй мировой войны. Если ты хочешь вернуться к нормальности, то нужно пройти этот процесс. Был такой фильм «Покаяние» – искупление грехов. Это прежде всего относится к гражданам России. В какой-то мере это несправедливость к тем жителям Латвии, язык которых русский. Но это неизбежность.

Господин Лиепа упомянул также визит канцлера Вилли Брандта к мемориалу Варшавского гетто, где он преклонил колено. Со своей стороны ваш автор может отметить, что на практическом уровне огромное количество бывших военнослужащих, чиновников и даже деятелей спецслужб Третьего рейха было вполне нормально трудоустроено в послевоенной Германии – в первую очередь в Западной, но и в Восточной тоже… И это в стране, которая была оккупирована союзными державами – в отношении же России пока маловато индикаций, что нечто подобное может произойти.

«Это культурный протест»

Так Дите Лиепа обозначила отказ от произведений русских авторов, будь то театр или музыкальные концерты.

– Да, так будет. И я это тоже поддерживаю, потому что у меня нет никаких других возможностей. Пройдет время, пока кончится эта война. Россия уйдет из Украины, и мы сможем вернуться к этому разговору.

А вот Лаурис Лиепа высказал Театру Чехова большую благодарность за спектакль «Гамлет», где поднимается тема войны. Максим Бусел отметил, что на деле происходит удар по Пушкину вместо Путина.

– Я был одним из тех, у кого в 10-м классе отняли русский учебник истории и дали латышский. Это была насильственная интеграция. Сейчас многие ребята уезжают прочь, очень жаль.

«Отправились во внутреннюю эмиграцию»

Этот термин ведущая Хенриета Верхоустинска применила к отношению большинства русскоязычных в контексте сегодняшней ситуации. Люди опасаются высказываться на общественно-политические темы.

– По-прежнему есть возможность переехать куда-нибудь, – объяснил сдержанность земляков Максим Бусел.

Его реакция после начала войны Москвы и Киева была такой острой, что ему пришлось посещать психотерапевта. «Единственным ответом было читать историю, посещать музеи. Я читал ту историю, которая была латвийской».

На вопрос, не стоит ли исключить из названия театра слово «русский», Александр Маликов не сразу нашел ответ. Все-таки, по его мнению, надо было бы оставить.

«Это старейший рижский театр»

– Мы остаемся как бы экзотическими, – заметил Максим Бусел. – Изъять слово было бы нечестно.

Лаурис Лиепа выразил непонимание того, почему люди сознательно принимали гражданство России, ведь ясно, что в случае войны с соседним государством жить здесь будет по меньшей мере затруднительно. Статус негражданина означает своего рода неопределенность, но кроме политических прав он ни в чем не ограничивается.

К сожалению, практикующий адвокат не упомянул, что постоянные жители ЛР не обладают целым рядом прав – от количества приватизационных сертификатов до права работать фармацевтом или пожарным. «Социальные и экономические права неграждан и граждан Латвии одинаковы» – подтверждает его позицию официальный сайт Tiesibsargs.lv. Но это далеко не так.

– Мы перешли на образование на государственном языке, – оптимистично смотрит в будущее Дите Лиепа. – Есть возможность натурализоваться, на деле подтвердив свою верность государству.

Лингвист поблагодарила директора театра Дану Бьорк за дискуссию, которая вряд ли состоялась бы 10 лет назад. Ну а название театра пусть определяет творческий коллектив. «Это ваше дело, как решите, так и будет».