Больной вопрос: к пациенту и врачу в Латвии присоединится переводчик?

Противоречивые поправки

Этому прогнозу уже два года, но всплеск ненависти к русскому языку и его носителям опытный политик объяснял вполне естественной реакцией на войну России на Украине. Спустя два года мы можем констатировать, что ничего не закончилось — эта пандемия, как в свое время пандемия ковида, только нарастает, охватывая практически все сферы, включая также сферу оказания медицинских услуг и культуру.

Дошло до того, что в закон о защите прав пациентов вносятся языковые обязанности для этого самого пациента. Причем предложенные подкомиссией по здоровью поправки противоречат друг другу и косвенно, если их читать чисто грамматически, вводят запрет и самим медикам использовать в общении с пациентами те иностранные языки, которыми они, медики, владеют.

Новые обязанности больного

Вот те поправки, которые в итоге подкомиссия направляет для рассмотрения уже в главной комиссии — по социальным делам.

"В системе оказания медицинских услуг общение происходит на латышском языке. Если пациент не понимает предоставляемую врачебным лицом информацию или пациент не может предоставить врачу необходимую информацию на госязыке из–за недостаточного владения им, то обязанность пациента — обеспечить перевод".

"Если состояние пациента позволяет, то он обязан активно включаться в лечебный процесс и в рамках своих возможностей и знаний на госязыке предоставить лечащему врачу информацию…"

"Если пациенту непонятна информация, предоставляемая лечащей персоной, или пациент не может предоставить необходимую информацию из–за недостаточного владения госязыком, то обязанность пациента обеспечить перевод".

Автор этих поправок или далек от юриспруденции — или провокатор.

Во–первых, использование госязыка регулирует Закон о госязыке, это явно не вопрос Закона о защите прав пациентов. Или тогда уже этот закон нужно переименовать — например, в Закон об обязанностях пациента в лечебном процессе.

Во–вторых, попытка запретить пациенту предоставить информацию, касающуюся его здоровья и жизни, на доступном ему языке — это уж точно не защита его прав, а грубейшее нарушение. Особенно учитывая, что первая поправка по существу запрещает и врачу, а также любому другому медицинскому работнику общаться с пациентом на его языке, даже если медики им владеют. На это обратил внимание на заседании подкомиссии Сейма во вторник сотрудник юридического бюро парламента.

А в чем, собственно, проблема?

Можно, конечно, надеяться, что в профильной комиссии — по социальным делам — исправят поправку, тем более что еще предстоит и третье чтение законопроекта. Но общий смысл останется неизменным — если вдруг врач не захочет общаться с пациентом, например, на русском или действительно доктор не будет владеть языком, то тогда возникает вопрос: как реально обеспечить обмен информацией между медиком и пациентом? До сих пор с этим ни в больницах, ни тем более в частной медицине не было никаких проблем.

Нынче трудно представить ситуацию, чтобы в Риге, Рижском регионе, Латгалии, где и проживает большинство русскоязычных, особенно преклонного возраста, в каком–то лечебном учреждении не было бы врача или хотя бы медсестры, которые не владеют русским.

Это относится и к приемным отделениям (отделениям неотложной помощи) больниц — зачастую там медики не только свободно владеют русским и, кстати, английским, но для многих врачей и медсестер русский язык является родным.

Нет, вполне возможно, что лет через 7–10, когда удельный вес тех медиков, которые не владеют русским вовсе, значительно возрастет, это может стать проблемой. Впрочем, к этому моменту основными пациентами, в силу возраста, уже станут те русскоязычные латвийцы, которые или учились на латышском, или хорошо освоили латышский в процессе работы.

Получается, что сейчас законодатели пытаются наказать пациентов предпенсионного и пенсионного возраста (55 плюс), которым действительно может быть сложно рассказать о своих медицинских проблемах на госязыке.

Видимо, теперь в медучреждениях появятся переводчики, услуги которых пациентам и придется оплачивать. А если нет лишних денег, то не лечись?

Это и есть настоящая "защита" пациентов? Как там с очередями на медицинскую услуги? Как там с доступностью медуслуг? Уже все проблемы решили и осталось только заняться языком?