Жили у Нефермаата два веселых гуся

Пирамида принадлежит фараону Снофру, а в гробнице был похоронен его сын Нефермаат, умерший раньше отца. В той же гробнице похоронена жена Нефермаата — Итет (Атет). Гуси были изображены на стене погребальной камеры Итет. Луиджи Вассалли снял фреску со стены и перевез ее в Музей Булак в Каире. В 1902 году фреска была перевезена вместе с остальной коллекцией Музея Булак в открывшийся каирский Египетский музей.

Длина фрески составляет 1,73 м, а высота — 28 см. Хорошо сохранившиеся краски, многоцветность оперения, прекрасно выполненные детали сделали эту композицию признанным шедевром. Некоторые исследователи называли гусей «Моной Лизой Древнего Египта». Изображения были выполнены в древней технике, когда сначала на стенах вырезались контуры, а потом они заполнялись органическими красителями. Росписи из гробницы Нефермаата и Итет — единственный дошедший до нас пример использования такого метода. Возможно, в дальнейшем египетские мастера отказались от него, так как трещины, неизбежно возникавшие на штукатурке, вели к быстрому разрушению изображения. «Мейдумские гуси» привлекли внимание не только египтологов, но и орнитологов, поскольку детальность и натуралистичность изображения позволяет попытаться определить видовую принадлежность птиц. Всего на картине изображено шесть гусей. Два гуся, стоящих по краям, щиплют траву, остальные четверо стоят с поднятыми головами, причем два из них смотрят влево, а двое — вправо.

Относительно пары гусей, смотрящих влево, разногласий не возникает. Все согласны, что это белолобые гуси (Anser albifrons). Гуси, щиплющие траву, большинству ученых кажутся гусями-гуменниками (Anser fabalis), но есть и мнение, что это серые гуси (Anser anser). Все три вида нередко прилетают на зимовку в Средиземноморье, где их и видели египтяне. А вот пара гусей, смотрящая вправо, вызывает наибольшее недоумение. Больше всего эти гуси похожи на краснозобых казарок (Branta ruficollis), хотя у гусей на фреске есть небольшие отличия в облике. Но краснозобые казарки не прилетают на зимовку в Египет. В наши дни они мигрируют в Причерноморье, добираясь не южнее Греции, большинство же остается на зиму в Болгарии и румынской Добрудже. Некоторые краснозобые казарки зимуют на Каспийском море, иногда достигая Ирана и северного побережья Персидского залива. Чтобы объяснить появление краснозобых казарок на египетской фреске, приходилось предположить, что в древности существовал особый подвид этих птиц, отличающийся деталями окраски, который зимовал в дельте Нила. Впрочем, орнитологи отмечают эпизодические отклонения отдельных особей краснозобых казарок от естественного ареала, когда они удаляются в Западную Европу и летают в стаях черных и белощеких казарок.

Но подобные объяснения не устроили профессора Университета Коре в Энне и руководителя итальянской археологическом миссии в Египте Франческо Тирадритти. В 2015 году он сообщил изданию Livascience, что, согласно его выводам, фреска с «Мейдумскими гусями» — подделка, изготовленная в XIX веке. И первым аргументом в пользу такого решение стали невозможные для Египта краснозобые казарки. Тирадритти обнаружил еще ряд подозрительных обстоятельств. Ряд красителей, использованных создателями «Мейдумских гусей», ни разу больше не применялся в египетском искусстве. Нестандартна для Древнего Египта и композиция. Даже трещины на штукатурке, по мнению исследователя, не соответствуют предполагаемой форме деформации картины на стене. На некоторых участках под голубой краской проступает первичный кремовый фон изображения. По мнению Тирадритти, подделку осуществил сам Луиджи Вассалли. Он был опытным художником, выпускником миланской Академии Брера. Более того, на одном из фрагментов штукатурки, которые Вассалли якобы обнаружил в погребальной камере Итет, изображены корзина и гриф. Эти знаки могли использоваться в древнеегипетском языке для передачи звуков А и Г. Тирадритти подозревает, что они означают инициалы Джильяти Аньолы, второй жены Вассалли. Единственный способ установить истину, по словам Тирадритти, — это исследовать то, что скрыто за слоем краски, выбрав для этого подходящий неинвазивный метод. По предположению ученого, там обнаружится слой подлинной египетской живописи, поверх которого были нарисованы «Мейдумские гуси».

Высказанные Тирадритти идеи резко прокомментировал на своем сайте египтолог и бывший министр по делам древностей Захи Хавасс. Он указывал на невозможность создания подделки на глазах у людей, участвовавших вместе с Вассалли в раскопках гробницы и доставке фрески в Каир, а также на то, что Вассалли не смог бы ввести своей подделкой в заблуждение авторитетных специалистов своего времени, в первую очередь Огюста Мариетта, который в 1871 году возглавлял Музей Булак и принял фреску в свой музей, не высказав сомнений. Также Захи Хавасс упомянул сцены ловли птиц времен фараона Сахуре из 5-й династии, недавно найденные в некрополе Абусир, и изображение, обнаруженное польской экспедицией в одной из гробниц в Саккаре. Там, по его словам, есть те же гуси, что и в мейдумской гробнице. Приводит он и контрпримеры относительно красителей, которые якобы больше нигде не встречаются в искусстве Древнего Египта. Наконец, Хавасс высказывает и логичный довод о том, что, если бы Вассалли действительно решил изготовить поддельную фреску, он скорее изобразил бы обычных для египетского искусства птиц, а не краснозобую казарку.

Сходным образом высказались и многие другие египтологи. Директор Египетского музея Махмуд Альхалваги пообещал, что музей использует имеющееся в нем современное научное оборудование, например, метод электронно-спинового резонанса, для исследования фрески и выяснения ее истинного возраста, но сам Альхалваги скептически оценил гипотезу Тирадритти. «Нет причин сомневаться в подлинности картины гусей Мейдум», — сказал и Тарек Тауфик, директор Большого египетского музея в Гизе. Тауфик отметил, что на верхней границе изображения сохранились остатки остальной сцены со стены гробницы, включая ноги охотников, достающих из сети гусей и уток. Подобные сцены охоты на птиц с сетями были обычными в гробницах Древнего царства. Исследователь из Чешского института египтологии при Карловом университете Мохамед Мегахед упомянул изображения гусей, похожих на краснозобых казарок, найденные в Абусире, и пример использования в других гробницах якобы отсутствовавших у древних египтян красок. Мохаммед Мегахед перечислил упоминания современников Вассалли, бывших свидетелями находки фрески с гусями. По словам Альберта Даниноса, тогдашнего заместителя Огюста Мариетта, Вассалли перенес «Мейдумских гусей» из коридора гробницы «с удивительным терпением и осторожностью». А другой современник, британец Флиндерс Петри, который не был в восторге от своих коллег, утверждал, что Вассалли «вырезал большую часть фрески», чтобы забрать картину.

Коснулся Мохаммед Мегахед и обломка с иероглифами, за которыми, по мнению Тирадритти, на самом деле скрывались инициалы жены Вассалли. По словам Мохаммеда Мегахеда, если рассмотреть находку в контексте, становится понятно, что иероглифы были частью имени Сефрки — сына Нефермаата и Атет. Его имя упоминается в надписях этой гробницы несколько раз. «Более того, сцена с гусями и иероглифы происходят из северной стены восточного коридора внутри гробницы Атет, где была изображена большая фигура Сефрки, стоящего и ловящего птиц посреди сельского пейзажа», — сказал ученый.

Только утихли споры вокруг гипотезы Тирадритти, как загадочные казарки вновь привлекли внимание ученых. В феврале нынешнего года свой взгляд на «Мейдумских гусей» высказал австралийский ученый Энтони Ромилио из Университета Квинсленда (основные его печатные работы посвящены интерпретации следов динозавров). Он не ставит под сомнение подлинность фрески, а вызывающую вопросы пару гусей считает даже не особым подвидом краснозобой казарки, а отдельным, хотя и близким к ней, видом птиц.

Ромилио решил применить для сравнения «Мейдумских гусей» и краснозобых казарок «критерии Тобиаса» — количественную систему оценки различий между таксонами, которую можно использовать для разграничения видов. Эти параметры были изложены в статье 2010 года, написанной оксфордским зоологом Джозефом Тобиасом с группой соавторов. Параметры предназначены для оценки видов птиц. Они учитывают различия в оперении птиц, строении и размерах частей тела, вокализациях. Каждый параметр оценивается по четырехбалльной шкале. Если два признака взаимозависимы, например, длина крыла и размер клюва, они оцениваются только один раз. Для общей оценки предлагается использовать только три окрасочных, два морфометрических и два акустических различия. Также принимаются во внимание экологические и поведенческие различия, за которые могут быть добавлены один или два балла. Учитываются также ареалы сравниваемых видов. Если они изолированы друг от друга, дополнительных баллов не дается, если два вида живут по соседству, добавляется три балла, если существует зона гибридизации, где встречаются оба вида, в зависимости от ее размеров добавляется два или один балл. Если сравниваемые таксоны набирают семь или больше баллов, их предлагается считать двумя самостоятельными видами.

Итак, пишет «Полит.ру», Энтони Ромилио, подсчитав по «критериям Тобиаса» степень различия между гусями с фрески и современными краснозобыми казарками, пришел к выводу, что на фреске изображены представители другого вида гусей. По мнению исследователя, этот близкий к краснозобой казарке вид существовал во время создания древнеегипетских изображений и прилетал на зимовку в долину Нила, а позже исчез. Ромилио применил «критерии Тобиаса» также и к двум гусям с фрески, которые щиплют траву. Напомним, их считают или гуменниками, или серыми гусями. Подсчеты Ромилио заставили его склониться ко второму варианту, но он признает, что полностью исключить вариант с гуменниками результат не позволяет.

Следует отметить, что аргументы Ромилио о том, что два гуся относятся к исчезнувшему нынче отдельному виду, нельзя признать очень сильными. Поскольку для сравнения у него имелось только изображение гусей, он не мог оценить различия птиц по вокализационным и поведенческим признакам, а оценивал лишь их внешний вид, да и то в интерпретации египетского художника, пусть и внимательного к деталям. Так что полностью соблюсти требования Джозефа Тобиаса и его коллег в данной ситуации было просто невозможно. К тому же зоологи отмечают, основываясь на собственном опыте использования этих критериев, что в результате чаще происходит признание двух отдельных видов, а не слияние их в один. «Примененные нами к спорным таксонам птиц фауны Северной Евразии "критерии Тобиаса" практически всегда подтверждали их видовой статус», — писали, например, Евгений Коблик и его соавторы в статье, опубликованной зоологическим журналом в 2019 году. Так что, видимо, вероятность вывода, к которому пришел Ромилио, была изначально выше из-за особенностей самой методики сравнения.