Интервью: а что было бы, стань Петерис Шмидре министром экономики?

Этого и не случилось. В преддеврии выборов в самоуправления премьер-министр Кришьянис Кариньш сотоварищи спешно переформатировал правительство, лишив KPV LV не только портфеля министра экономики, но и всех остальных ее портфелей.

За спиной Петериса Шмидре долгая и многообразная биография — от маленького латгальского городка Ливаны, где он родился, до Риги, где он достиг головокружительных успехов в бизнесе. Достаточно вспомнить созданную им в начале 1990-х частную телекоммуникационную компанию Baltkom, продажа которой принесла ему, если верить прессе, 114 миллионов евро. Сейчас он президент Латвийской ассоциации телекоммуникаций, член Международной академии связи, предприниматель.

Министром экономики Шмидре на этот раз не стал. И все же разговор «Открытого города» с ним интересен уже тем, что в нем прозвучали внятные наметки плана переналаживания экономической политики страны.

Пункт первый — мораторий на изменение налогообложения

Перемены в правительстве Кариньша - обычные дворцовые интриги. А что там с экономикой? Заигрались?

В экономику никто не играет. Дошло до того, что кто-то сказал: а зачем нам вообще министр экономики? Зачем нам экономика?

И на самом деле у нас позиция министра экономики где-то в конце. Первый, конечно, министр финансов. Он делит, а тот, кто зарабатывает, пусть пашет. Это уже не первая коалиция, которая работает в таком ключе, где экономика на пятом месте.

Нам кажется, что Кариньш в этом направлении достиг необычайных высот — транзит порушен, банковская отрасль — тоже. Зато слова произносит всякие — умная реиндустриализация, например…

А есть глупая?

Что в латвийской экономической политике нуждается в переналадке в первую очередь. У вас есть такой план?

Пока не план, но его набросок. Первый пункт: срочно объявить мораторий на все действия и решения правительства, которые резко меняют условия хозяйственной деятельности. Мораторий на изменения налогов, кроме их снижения или упрощения их выплаты.

И тут же вам скажут: как это, а бюджет, а наши планы, а мы обещали!

Моя позиция проста: пока не закончился весь этот ералаш с пандемией, до конца непонятна политика компенсаций предпринимателям, которые пострадали в условиях пандемии, менять правила работы, налоги, — просто маразм. Вы что же, ребята, хотите вообще все-все порушить до конца?

И тут же в вас вцепились из-за этого?

Не только из-за этого.

Надо отрегулировать механизм компенсаций

Хорошо, какие еще пункты есть в вашем плане?

Снова сделаю оговорку: это пока не план, а наброски, ведь у меня же нет и половины той информации, которая сегодня готовится внутри. Нет и не может быть.

И все же…

После моратория на изменение налогообложения необходимо внести некоторые коррективы в механизм компенсации последствий пандемии. Задача: найти среди предприятий, которые сидят на компенсациях, те, которые могут и хотят работать. То есть сейчас нет механизма, который поддерживал бы деятельность тех предприятий, которые могут работать, но без дотаций останутся в минусе. Вот это очень важно, потому что сегодня мы стимулируем тех, кто не работает. Как-то глуповато получается. Им выгоднее сегодня простаивать и получать компенсацию для людей, чем работать и не получать ничего.

Еще один важный вопрос, по механизму компенсации: сегодня вся методика подсчета строится на сравнении с предыдущим годом. Ну, во-первых, сравнивать с 2020-м вообще немножко неумно, поэтому надо брать 2019-й, но и это не главное.

В данном случае не учитывается динамика экономического роста. Что я имею в виду? Если цех работал в одном режиме 10 лет подряд, то с компенсацией все понятно. Но есть же масса предприятий, особенно новых, которые, предположим, в 2019-м к концу года закупили товар, а реализовывать собирались в 2020 году. Однако не реализовали. А это молодые предприятия, которые растут. Вот что им делать, когда остановилось движение?

Ну и наконец я бы предложил правительству отчитываться за те затраты, которые оно осуществляет.

Нельзя же всех считать идиотами!

Ну, это вы на святое замахнулись…

Никуда не денешься, ведь все прекрасно понимают, что заявления «мы уже истратили 2 миллиарда и нам нужно еще» вызывают вопрос: а на что? Я как-то отчет читал с пресс-конференции: истрачено уже 2 миллиарда, отчитались хорошо если за 200 миллионов. Дальше приписано: и еще нам нужно столько и столько. Ну нельзя же всех считать идиотами!

Почему нельзя? Можно! Вот 250 миллионов евро airBaltic выделили, и министр сообщения Талис Линкайтс еще обещает...

Про airBaltic в отчетах не пишут, как и про другие госпредприятия. Между тем большая часть компенсаций идет именно госпредприятиям. Я понимаю, почему заведена такая практика, ведь это никакая не компенсация, а перекладывание из одного кармана в другой.

А последним пунктом в своих набросках я записал, что, как показала пандемия, правительству со средствами массовой информации надо вырабатывать какую-то политику на случай экстренной ситуации. Чтобы народ не пугать. В экстренных ситуациях, повторяю, только в экстренных ситуациях. А то ведь, когда открываешь газету, включаешь телевизор, а главная новость — из реанимации, а вторая — с кладбища, и так полтора года, это, наверное, неправильно.

Время поднимать престиж бизнеса

Перечисленные вами пункты — скорее тактические. А стратегические у вас есть?

Будете смеяться, но стратегические вещи начинаются со СМИ. Надо как-то поднимать престиж бизнеса. Примеров удачных предпринимателей в Латвии — масса. Никто про них ничего не знает. Это непопулярно, это неинтересно.

Что правда, то правда. Слово «богатые» в народе часто звучит как ругательство.

Увы, это так. И нельзя сказать, что мы такое отношение не заслужили. И Лембергс, и Шкеле, и Шлесерс достаточно откровенно говорили: «Как решим, так и будет», и никто не прятался. Поэтому, начиная с Репше, который на этом набрал популярность, так и идет: боремся со всеми. И до последнего банка будем бороться.

Вот почему укрепление престижа предпринимательской деятельности у меня в стратегических направлениях стоит первым пунктом. И пока это отношение не поменяется, а оно не поменяется за один день, ничего путного не будет.

Что ужасно, у нас даже политическая элита мыслит не экономическими категориями.

Просто механизм устроен так, что политиков волнует только количество избирателей. А кому из избирателей интересно, будет ли терминал, не будет терминала и т.д.? Им интересно, повысят ли пенсию.

Значит, надо объяснить, откуда берутся деньги на пенсию…

Вот об этом я и говорю. Давайте будем объяснять, что деньги не растут на деревьях, и не Министерство финансов их рожает.

Банки загнали в ужасные условия

С этим вопросом понятно. А что еще, на ваш взгляд, относится к главным приоритетам латвийской экономики?Следующий вопрос — финансовая система, наши банки. Их загнали в ужасные условия, с этим надо что-то делать.

Так сделали же уже — «капитальный ремонт»… Так «отремонтировали», что даже высшие государственные лица говорят, что мы заехали в «другую канаву»…

А тут вот какая ситуация: никто не заинтересован этот «капитальный ремонт» заканчивать. Он выгоден тем, кто этот капитальный ремонт делает.

Но те, кто делает этот ремонт, деньги не зарабатывают…

Как не зарабатывают? С каждого аудита, с каждого банка деньги текут миллионами. Дошло до маразма: правительство заявило, что смогло заложить повышение зарплат учителям за счет того, что запланированы новые штрафы банкам…

У нас контролирующие банковскую отрасль органы — это Комиссия рынков финансов и капитала (FKTK) и частично Банк Латвии. Но при этом нет внятных правил, по которым банки должны работать. Есть куча бумаг с декларациями: не допускать отмывания и т.д. Ну, напишите конкретно: цифры, резиденты, нерезиденты. А у нас каждому отдельному банку пишут свои замечания после каждого аудита. То есть нет правил со стороны контролирующих органов. Контролировать, наказывать они могут неограниченно, а за что они будут наказывать, они вам скажут, когда придут.

Но так невозможно работать! Нужно чтобы FKTK и тот же банк Латвии обозначили четкие красные линии для коммерческих банков. Надо — пусть утверждают в Европейском банке, но должны быть какие-то рамки, и если банк в них не вписывается, наказывайте. А если вписывается, то извините.

У нас же надзорные органы в очень хорошем положении, они не отвечают вообще ни за что. А отвечать бы они должны за каждый закрытый банк.

Можно сказать, что у нас надзирающие органа борются с теми, за кем они надзирают?

Получается. И с экономикой это ничего общего не имеет. А без движения денег инновации наши, проекты, экспорт и т.д. — пустой разговор. Ты инвестируешь, а твой счет банк закрыл, транзакцию не провел, деньги заморожены, и ты не знаешь, почему.Необходим аудит госпредприятий

Вернемся к вашему стратегическому плану. Пункт третий?

Третье — это повышение экономической эффективности. И тут, на мой взгляд, необходим серьезный аудит расходов государственных предприятий. Причем пригласить нормальных международных экспертов, оценить эффективность и т.д.

Нереально.

Согласен, если посмотреть на наших политиков — точно нереально. Но если это нереально, тогда нереально вообще что-то сделать!

Покойный глава Olainfarm Валерий Малыгин говорил нам, что финансы госпредприятий — это второй госбюджет, только скрытый, для политиков.

Конечно. Это и есть самая главный приз в борьбе за власть и за кабинетные кресла. Кто что охраняет, тот то и имеет.

Именно для того, чтобы эту ситуацию переломить, и нужен капитальный аудит. Посмотреть, где лишние расходы, сократить их.

А еще одна задача — выявить сервисные направления, которые можно отдать частным компаниям на основе конкуренции. Будет в десять раз дешевле. Ведь каждая государственная контора облепила себя таким количеством людей, у госпредприятий же задачи другие — тратить не меньше, а больше.

Транзиту вредят партийные интриги

А восстановление транзита в ваш стратегический план входит?Нет.

Почему?

Разговоров, конечно, много, но, к сожалению, это зависит не от нас.

При всем при этом Клайпедский порт сегодня переваливает столько же грузов, сколько три наших больших порта…Здесь есть внутренняя проблема, она в нашей системе принятия решений. Люди, которые занимаются транзитным бизнесом, не понимают, с кем говорить…

И это значит, что вообще не надо этой темой заниматься?

Как это не надо? Обязательно надо, и руку на пульсе необходимо держать все время. Конечно, есть дела геополитические — если угрожают независимости страны и так далее, это приоритет. Но недопустимо, когда у нас внутри этот вопрос используется в партийных интригах. Стоит одному министру заговорить насчет транзита, тут же остальные начинают кричать: они с русскими! Ну нет здесь никакого национализма, просто внутренняя кухня, в которой используется любая возможность политически кого-то завалить.

Опережая хэдхантеров

Хорошо, с транзитом понятно, что ничего не понятно. А что с «умной реиндустриализацией», о которой говорит Кариньш?

Здесь, я считаю, надо добиться соединения образования, науки и инновативного производства. Ведь пока у нас получается такая невнятная история. Ученые работают на науку, которая, в принципе, здесь не очень-то используется. У нас образование, которое на сегодняшний день нами не очень-то используется. И у нас инновационные технологии, которые обходятся и без наших образованных кадров, и без ученых, которые заняты своими делами.

Сейчас фонды есть у всех, фонды очень хорошие, но у каждого свои. Одна из самых простых вещей — объединить эти фонды для совместной деятельности. То есть образование готовит специалистов, специалисты занимаются разработками, инновативные производства подхватывают и выпускают товар или услугу на основании этих разработок. То есть возникает резонансный эффект.

Конечно, гладко все получается на бумаге. А на деле я, например, для начала поборолся бы за то, чтобы в вузах преподавали практики, которые работают на предприятиях. Но они же друг с другом говорить не хотят, у этих своя кухня, у тех — своя.

А еще я рискнул бы и заставил наших выпускников, которые учились на бюджетных местах, два годика отработать в Латвии. Ведь за их образование платило государство…

Скажем, у нас на Кипсале есть Институт связи. На первом этаже — офисы хэдхантеров, которые сразу, не давая студентам доучиться даже до бакалавра, сгребают всех, кто там есть. А если эти ребята пару лет после учебы поработают в Латвии, обживутся, чего-то добьются, если молодым специалистам будут давать кредиты на новые проекты, то, может, и останутся здесь надолго. В конце концов лучше на старте денег дать, чем потом платить за то, чтобы они вернулись обратно.

Идея заманчивая, но вас тут же упрекнут, что вы возвращаете нас в советское прошлое!

Так меня и упрекают, начиная с первого пункта.

Хочу рассчитывать на советы Криштопанса и Кехриса

Как же вы на это отвечаете?

Я? Никак. Я же не могу один прийти и все это сделать. Могу предложить на обсуждение, что нужно, что не нужно. Если нужно, — давайте делать, я готов этим заниматься.

Любой пункт моего плана можно развернуть еще на пять. И, конечно, у каждого другого участника процесса есть свои идеи, связанные с экономикой, они должны быть изложены, и это тоже надо переварить — если уж по-серьезному про должность думать.

Логично было бы обсудить, кто согласен, кто согласен частично, кто не согласен вовсе.

Возьмем актуальные проблемы — терминал сжиженного газа в Скулте, злополучный компонент обязательной закупки OIK и так далее по списку. Если к ним подходить экономически, проблему можно решить за один час вот на таком листочке. Если проблема политическая, вы так и скажите. Но специалисты должны сделать заключение: экономически, на одной страничке, все выглядит вот так…

И что, кто-то к вам готов прислушаться?

Честно сказать, не очень. Знакомая история: в принципе, все согласны, но сейчас не до этого, «мы тут готовим фаршированную рыбу».

И тем не менее, кого вы видите в своей группе поддержки?

Надо искать, в каждом из этих направлений есть свой состав, своя команда. Но кого я бы обязательно взял в штаб для обсуждения, так это старых орлов — бывшего премьера Вилиса Криштопанса, бывшего министра экономики. Ояра Кехриса. Им уже ничего не надо — ни терминалов, ни OIK.

Тот же Криштопанс превосходно понимает, как Кабинет министров работает. И я не знаю в Латвии другого премьера или министра, который, принимая решения, был бы столь же бесстрашным, как Криштопанс. Ну ничего не боится! В свое время, когда шведы во все кабинеты двери ногами открывали, он отказал им по лицензиям. Просто взял и послал! Что случилось? Да ничего не случилось! Вы найдите другого такого, кто сегодня, если шведы что-то придумали, поведет себя так же. Послушайте, практически весь наш государственный аппарат зарплату платит через шведские банки. Мы на них работаем.

Или представьте, что сегодня наши крупные телекоммуникационные предприятия захотят выйти за рубеж. Так им шведские партнеры скажут: ребята, вы что? Да никогда в жизни! В Эстонии мы уже есть, в Литве — тоже. Вы что, с нами конкурировать хотите? Та же история с банками.

Вот и нужен такой человек, который сказал бы: ребята, закрывайте лавку, мы все расчетные счета наших государственных предприятий переводим в латвийский банк, спасибо! Это что, трагедия? Просто нужна смелость пойти на шаг, который абсолютно логичен.

Я не думаю, что немецкий парламент, министерства и прочие государственные учреждения обслуживаются во французском банке. Ну вот совсем мне не верится!

Когда-то было модно говорить, что нам нужно правительство профессионалов. Сейчас эта мода ушла, или вы — первая ласточка?

Почему же, говорить продолжают. Но при этом когда в последний раз министр был профессионалом?