Неприрученные души
Признаком возвращения к нормальной жизни стало открытие крупномасштабной международной выставки "Неприрученные души. Символизм в искусстве стран Балтии" — ее открыли 21 апреля в качестве пилотного, пробного проекта Министерства культуры. С мыслью проверить, как это может быть во время пандемии. И это был только гран–финал после того, как выставка побывала в течение трех лет в Париже, Таллине и Вильнюсе.
В Париже в Музее Орсе экспозиция сопровождалась грандиозным успехом. Но латвийский каталог издательства Neputns на латышском и английском языке оказался лучше, чем изданный во Франции.
Символизм, родившись во Франции во второй половине XIX столетия, оказал влияние на всю европейскую культуру, в том числе и на искусство стран Балтии.
Круг тем этого направления, включающий мир фольклора, мифологии, фантазии, мечты и видений, декадентские настроения, находит наглядное отражение в произведениях художников. 160 работ балтийских авторов располагались в трех выставочных залах цокольного этажа.
Список авторов тоже впечатляет — Янис Розенталь, Вильгельм Пурвитис, Йоханн Валтерс, Рихард Зариньш, Теодор Залькалнс, Микалоюс Константинас Чюрленис и другие.
История выставки нашего регионального символизма тоже символична, и о ней рассказала руководитель проекта, глава департамента визуального искусства Латвии доктор искусствоведения Гинта Герхарде–Упениеце:
— Если мы вспомним, каким успехом латвийское искусство пользовалось в 1920–1930–х в Брюсселе и Париже, то совершенно логичным выглядит его символичное возвращение в музеи Европы через 100 лет. Период символизма у нас продолжался с 90–х годов XIX века до 1930–х.
Когда у нашего музея оживились зарубежные контакты, мы с коллегами стали думать, какие творения из нашего богатейшего арсенала можем предложить на всеобщее обозрение западным почитателям искусства. Поначалу остановились на авангарде, а после задумались о символизме 20–30–х.
Ошеломленные французы
— Мне в то время повезло — я побывала на стажировке в парижских музеях и встретилась с будущим генеральным куратором нашей интернациональной выставки Родольфом Рапетти, занимающим должность директора замков и национальных музеев Компьень и Блеранкур. В 2005–м Рапетти написал большую монографию "Европейский символизм", где упоминались Франция, Норвегия, Финляндия. Балтийский регион был абсолютно не охвачен, знали только Чюрлениса, потому что он выставлялся в Музее Орсе в 2001–м в небольшом отдельном зале.
Мы были в смысле символизма для Европы терра инкогнита. Я нашла Рапетти в Париже и поинтересовалась, можно ли выставить где–то латвийское искусство. Он мне ответил, что "латвийское — хорошо, но если бы искусство всей Балтии представить — было бы еще интереснее". В 2005–м это казалось шуткой, тогда это было совершенно нереально…
На открытии выставки в Париже в 2018–м были четыре президента наших стран, как и министры культуры. Выступал скрипач Гидон Кремер, в атриуме музея пели хоры всех трех стран — а это как раз было на Лиго. Ошеломленные французы сказали, что так выставки у них еще не открывались. Если честно, многие не знали, какая столица представляет какую страну, и благодаря этой экспозиции лучше узнали наш регион.
Шесть подряд!
В то время когда мы беседовали с Гинтой, никто не спрашивал QR–кодов — были маски, дистанция, определенное количество посетителей на 1 кв. м площади, дезинфекция. И музей был открыт ежедневно с 10 до 20 часов.
С эпидемиологической точки зрения музеи были признаны одними из самых безопасных мест для посещения, где можно организовать постоянный поток посетителей, соблюдая дистанцию два метра и другие требования времени. Это в полной мере можно отнести к главному зданию ЛНХМ, которое располагает большой площадью и системой контроля климата и вентиляции, осуществляющей постоянный мониторинг качества воздуха. Музей может обеспечить и меры предосторожности — уборку и дезинфекцию помещений и поверхностей.
А после музейщики терпеливо ждали, пока заболеваемость в Латвии снизится до 320 случаев на 100 тысяч жителей, чтобы открыться. Дождались сего момента 4 июня и открыли подряд шесть выставок.
Господин оформитель
Одна из самых значительных — "Стиль Мадерниекса" в Музее декоративного искусства и дизайна. Официально она была открыта 5 ноября 2020–го, но из–за локдауна ее закрыли. И открыли вновь с 5 по 18 июня.
Она была приурочена к 150–летнему юбилею основоположника латвийского прикладного искусства и дизайна Юлия Мадерниекса. Сам художник говорил: "Слово "стиль" произнести легко, а создать его — труд всей жизни". Его стиль служит источником вдохновения и для дизайнеров XXI века.
Уроженец Вецгулбенской волости, после учебы в Рижской немецкой школе прикладного искусства Мадерниекс поступил в 1894 году в Санкт–Петербургское Центральное училище технического рисунка барона Штиглица. Окончив училище с отличием, получил по итогам конкурса стипендию, которая дала ему возможность в течение года (!) путешествовать по европейским центрам искусств. Несомненно, талантливый художник впитывал все тенденции последних веяний в искусстве.
Вернувшись в 1903 году в Ригу, начал свою деятельность с оформления интерьеров и графического дизайна, открыл свою студию. Через 10 лет издал собрание оригинальной графики под названием "Орнамент". В начале ХХ века европейские художники искали единый стиль, который бы позволил объединить разные аспекты бытия и творчества — книжный дизайн и рекламу, дизайн интерьеров, моду и архитектуру.
Мадерниекс стал в этом поистине новатором, реформатором, наставником молодых художников. Современники называли его "узорных дел мастером", "кудесником рисунка", "ярким оригиналом".
Отправившись в эвакуацию в Москву в 1916–м, художник преподавал там в трех школах, тоже эвакуированных из Риги (его считали талантливым педагогом!), и писал искусствоведческие рецензии.
Вернувшись уже в независимую Латвию в 1920–м, Мадерниекс под влиянием изучения этнографических образцов обратился к геометрической стилизации, развивая яркий индивидуальный стиль, основанный на течении национального декоративизма.
Ковер президента
В межвоенный период Мадерниекс спроектировал немало самых разных общественных интерьеров, в том числе декоративную отделку потолка и стен Госканцелярии (ныне здание МИДа). Проект был реализован на рубеже 1925–1926 годов, но не сохранился. Есть только снимки интерьера неизвестного фотографа, хранящиеся в Госархиве.
В 1926–м и 1928–м вместе с товарищами из объединения Sadarbs — Залькалнсом, Зале, Миесниексом и другими — выставлялся в Париже, а в 1930–м — в Брюсселе. В 1951–м прошла его юбилейная выставка в Музее зарубежного искусства Латв. ССР.
Примечательна история большого яркого ковра, немного подвытертого, висевшего посередине зала, дизайна Мадерниекса. Он украшал президентские покои, а когда в 1941–м в Ригу пришли немцы, он остался в их комендатуре. В 1944–м враги под натиском Красной армии отступали, и архитектор, работавший в Президентском дворце, уходил вместе с ними. С собой взял на память "президентский" ковер. Спустя много лет в Германии его внук торжественно передал латвийскому послу этот артефакт для музея.
О чём говорит стекло?
С 4 июня по 1 августа в музее "Рижская биржа" проходила международная выставка "Голос стекла. Сотрудничество". Акцент здесь сделан на сотрудничестве в создании произведений искусства, актуальном вопросе нашего времени.
Стекло как материал прекрасно вписывается в современное искусство, присутствуя всюду и отображая нашу жизнь. Сотрудничая с профессионалами из других отраслей — учеными, антропологами, композиторами, историками, фотографами, мастерами традиционного искусства и даже представителями экстремального спорта, 12 международно признанных художников по стеклу из Латвии, Эстонии, Литвы, Индии, Китая, Южной Кореи, Швеции, Японии и США объединили свои усилия.
Эти художественные произведения отражают социальное и личное пространство, свидетельства уходящей культуры в современном мире, значение взаимодействия людей. К примеру, Анна Нурберг из Швеции отражает отношения готландских и латвийских военных в период Второй мировой войны. Джин Хонго из Японии в сотрудничестве с латвийскими художниками призывает поразмышлять над границами свободы. Латвийская художница по стеклу Ингуна Аудере и американский художник Майкл Роджерс предлагают осознать ценность взаимного общения, подчеркивая, что нет ничего сложнее беседы, в которой участвуют люди с разным восприятием мира.
Из Петербурга в Париж
С 4 июня по 29 августа в выставочных залах 4–го этажа главного здания ЛНХМ располагалась выставка "Мне мир казался слишком тесным…", которая рассказывала о путешествиях в начале ХХ века выдающегося латышского скульптора Густава Шкилтера (1874–1954).
Когда в начале ХХ века в Париж прибыл стипендиат Центрального училища технического рисования барона А. Л. Штиглица (Санкт–Петербург) Густав Шкилтер, там на каждом шагу чувствовалась раскаленная атмосфера страстей, разыгрывавшихся вокруг имени и личности знаменитого французского скульптора Огюста Родена (1840–1917).
Отправляясь в свое первое путешествие через Германию в Париж (такую возможность давала стипендия, полученная в Санкт–Петербургском училище в царское время!), молодой художник уже принял решение найти дорогу к Родену. Поэтому намеренно поселился недалеко от места, где на бульваре Монпарнас на первом этаже двухэтажного деревянного дома работала "Академия Родена" — студия, в которую он позже и поступил.
Парижский период его жизни был чрезвычайно творческим и интенсивным. Шкилтер выставлял свои работы в известных парижских художественных салонах — на Марсовом поле и Елисейских полях. Пользуясь возможностью, художник много путешествовал, знакомясь с важнейшими художественными центрами Западной Европы. Особенно его интересовали жизнь и традиции народов, поэтому Шкилтер часто и с удовольствием ходил пешком, а из путешествий обычно привозил множество акварелей. Наиболее активно работал именно в жанре пейзажа, запечатлевая виды природы, памятники истории и культуры, жизнь людей и человеческие типажи.
Дождь, льющийся вверх
Выставка современной керамики стран Балтии Creo ergo sum — "Творю — значит, существую" открылась в Музее декоративного искусства и дизайна в рамках III Латвийской биеннале в начале августа.
В 19 отобранных кураторами творениях керамистов из Латвии, Литвы и Эстонии смело используются дерево и металл, стекло, позолота, различные краски, строительные и крепежные детали.
Вот и в инсталляции Ингрид Аллик из Эстонии "Камни в текущей воде", занимающей длинный стол со множеством разнообразных работ, есть некерамические элементы. Ее коллега из Литвы Милена Пирштелиене расставила "керамические книги" с картинами на обложках. А может, это и не книги?..
Струи дождя, льющегося… вверх (а может, это только так кажется?), в работе эстонки Анне Тюрн "Красный дождь". Ажурные сеточные конструкции Дайниса Пундурса заставляют вообще усомниться, что это керамика, однако…
— Дайнис Пундурс — уникальный художник среднего поколения, на мой взгляд, — поясняет куратор выставки, представитель Латвийского центра современной керамики Валентин Петько. — Каждый раз он выдает что–то совершенно неожиданное с эстетической, технической, художественной точки зрения. Это чистая керамика, но элементы ажурной конструкции скреплены нержавеющей проволокой.
Отражения Тинторетто
В честь 10–летнего юбилея музея "Рижская биржа" в Латвии с 20 августа гостила картина выдающегося венецианца эпохи Возрождения Тинторетто "Портрет молодого мужчины" из знаменитой флорентийской галереи Уффици. Картине более 450 лет.
Она стала центром экспозиции, но выставка называлась "Самоотражение. Тинторетто, Омар Гальяни, Лоренцо Пулизи".
Специально для рижской экспозиции известные современные итальянские художники Омар Гальяни и Лоренцо Пулизи создали крупноформатные композиции, идеи которых, равно как и выбор средств художественной выразительности, корнями уходят в традиции итальянской живописи.
Каждый автор представляет на выставке семь произведений, которые вступают между собой и со зрителем в своеобразный диалог о важных основах бытия — место человека в жизни, прекрасное и ценное, угрозы и страх, отвага и любовь.
Медиатур по выставкам керамики и "Самоотражений" проходил довольно свободно — журналисты были просто в масках и вроде соблюдали дистанцию. Того же требовали и от посетителей.
А проверять сертификат с QR–кодом начали в структурах ЛНХМ с 21 сентября 2021–го. Он теперь требуется и для прохода на все пресс–конференции, и вообще на все мероприятия повсюду в нашей стране.
Ламборджини, альфа–ромео и другие
15 октября, за шесть дней до введения очередного локдауна 21 октября, в Рижском музее автомобилей и истории мирового автопрома (Riga Motormuzejs) открывали небывалую выставку "Дизайн автомобилей: Нуччо Бертоне — сто лет итальянского стиля в автопроме. Кузов". При входе, как уже повелось, проверяли QR–коды.
Событие это выдающееся, потому что стало одним из мероприятий проходивших в пятый раз Дней итальянского дизайна в мире. До приезда в Ригу выставка побывала в Санкт–Петербурге.
— Нуччо Бертоне — это легенда мирового автопрома, — сказал, открывая конференцию выставки, посол Италии Стефано Талиани де Маркио. — За 100 лет семейство Бертоне создало иконы мирового стиля и дизайна автопрома — ланчиа–стратос, альфа–ромео "Дух Джульетты", ламборджини "Миура" и другие непревзойденные образцы. Лучшие из них мы привезли в Ригу. Считаю большой честью выставить их в стенах Riga Motor Museum.
— Мы работаем со многими странами, но редко когда удается привезти "живые" автомобили, — заметил член правления CSDD Айвар Аксенок, который 10 лет возглавлял музей. — Обмениваемся материалами. А здесь была заинтересованность со стороны посольства, налажены хорошие отношения с итальянскими автоклубами — целый год эту идею разрабатывали! Тут много чего строится на человеческих отношениях.
Наталья ЛЕБЕДЕВА.