«Все – от Эйзенштейна, до сих пор говорим о нем»
Уроженец Ньюкасла начал учить язык в 1970-е. «Премьер Гарольд Макмиллан, когда увидел Хрущева с 40 переводчиками (а у него был только 1!), сказал – мы должны поощрять владение русским. В нашей гимназии было нормой учить два иностранных языка, сейчас этого нет. Я окончил университет, защитился по русской деревенской литературе – Астафьев, Белов, Распутин, конечно, Шукшин, на родину которого он приехал только в 2019 году. «В Сростках был обед в его деревенской школе. Путешествовал я по Алтаю…»
– В шукшинских произведениях мужчины часто плачут. А у нас недавно была коронация – и никто не улыбался, – фиксирует разницу менталитетов ученый.
Два года Гиллеспи прожил в СССР. В 2000-е годы начал интересоваться русским кино, конкретно – экранизациями.
– Bloomsbury Academic заказали мне «Русскую литературу на экране». Я начал писать ее в Томске, во время карантина. Контракт с Москвой у меня до августа. Издательство знаменито Гарри Поттером – может, я тоже стану миллионером?
По мнению Гиллеспи, золотой век русского кино был, когда оно являлось... немым. Потом начались «темные годы» сталинизма, затем «оттепель».
– Огромный резонанс имела экранизация «Воскресения», про невинно осужденную девушку, что было актуально во время массовой реабилитации.
Самым же крупным разделом книги Гиллеспи стало описание экранизаций русской литературы в 1960–80-е годы.
– Фильм о конце всего – «Оно» – по Салтыкову-Щедрину, это 1989 год.
Интересным, смелым кажется английскому профессору опыт постсоветского кинематографа. Например, перенос Сергеем Бодровым-старшим «Кавказского пленника» в реалии Чечни. «Фильм называли русофобским», – вспоминает исследователь 1996 год.
Секрет внутри загадки
Вообще, классические произведения, перенесенные на экран, полностью соответствуют западным вкусам. Вот, например, «Дубровский» – история о любви к дочери врага. Или «Пиковая дама», которую мистер Гиллеспи характеризует как «готический ужас»:
– Человеком овладевает идея разбогатеть, и он сходит с ума! А у «Станционного смотрителя» есть три западные версии, в том числе... финский порнографический фильм. Дочь уходит в город, у нее много любовников...
Ральф Файнс, главный английский Онегин, выступал на глазах Дэвида Гиллеспи, на чистом русском языке на культурном форуме в Санкт-Петербурге, были же времена!
Интерпретации русской литературы продолжаются Гоголем: итальянский «Вий» – это триллер про вампиров, где заглавного персонажа убивают колом через глаз. Иван Тургенев, со своей стороны, стал интересным и популярным на Западе потому, что у него много сцен любви на природе. Голливудские «Братья Карамазовы» с Юлом Бриннером – это уже другая грань русской души. А вот Акиро Куросава перенес действие своего 3-часового (режиссерская версия – 5 часов!) «Идиота» – во времена Японии после Хиросимы и Нагасаки:
– И Мышкин, и Рогожин убивают себя в традициях самураев.
«Преступление и наказание» на Западе во что только не превращали: там и мрачный «нуар», и гонки байкеров, и убийство офисным Раскольниковым своего босса, который до того загубил девушку...
«Война и мир» Бондарчука был самым дорогим фильмом мирового кино – 250 000 000 долларов, до «Парка Юрского периода» Спилберга.
Анне Карениной повезло более всего – ее воплотили красивейшие западные актрисы своего поколения в каждой экранизации: Марлен Дитрих, Вивьен Ли, Софи Марсо, Кира Найтли!
– До сих пор не пойму, почему не экранизировали в СССР «Хаджи-Мурата». Он же против царя! На Западе же его назвали «Белый дьявол», причем дважды.
А чеховский «Дядя Ваня», с Энтони Хопкинсом в главной роли, принадлежал этому кинодеятелю еще и в режиссерском, и в музыкальном амплуа. Пастернаковского «Доктора Живаго» в трактовке Голливуда профессор, напротив, ценит не слишком – много амурных и батальных картин, но как-то без поэзии.
«Лолиту» экранизировали дважды, причем сначала главную героиню «состарили» с 12 до 14 лет.
– О чем этот роман? Набоков играет с читателем в словесные игры. А Гумберт Гумберт – сумасшедший, он рассказывает этот бред, находясь в больнице.
Великая эпоха
Самые любимые советские фильмы английского профессора – экранизация рассказа Бориса Лавренева «Сорок первый», про любовь красной партизанки и белого пленного, которого надо доставить в штаб. «Они живут на необитаемом острове и влюбляются. Открыто эротические сцены и в фильме 1926-го, и Григория Чухрая 1956 года».
Абрам Роом в 1935 году снял «самый загадочный фильм советского кино» – «Строгого юношу» по Юрию Олеше.
– Его запретили за формализм, потому что там было много прекрасного человеческого тела. Первого исполнителя арестовали прямо во время съемок, приговорили за шпионаж к расстрелу – и он умер в камере. Следующий исполнитель – скончался после съемок. Какой-то сатанизм!
Очень любит профессор «Тихий Дон».
– За кого воюет Григорий Мелехов? За белых, красных, казаков. Так же он колеблется между женщинами.
Вообще же, это еще вопрос – написал ли «Тихий Дон» именно Михаил Александрович, или, как утверждают, позаимствовал у погибшего офицера Крюкова?
Еще Дэвид Гиллеспи выделяет «Поднятую целину» по Шолохову. Заметно, что повторная экранизация романа (1-ю часть поставили еще в 1930 году!), вышедшая при «оттепели», уже не имеет имени Сталина в названии колхоза... Точно так же переделали «Молодую гвардию», где новые звезды – Нонна Мордюкова, Вячеслав Тихонов, сначала совершали подвиги сами по себе, а потом уже под руководством партии.
«Чапаев», по словам Дэвида Гиллеспи, – это родоначальник жанра советский вестерн.
– А сколько было анекдотов про Петьку и Василия Ивановича!
Особый раздел книги – Гайдар. Молодой военачальник, как его называет профессор, был экстремальным любителем военного дела. Потом, в 1990-е, заговорили, что будущий классик советской литературы совершал преступления против мирного населения.
– Он был детский писатель, но его дети страдают, умирают, убивают сами. И жертвы, и будущие монстры.
Лучшим же автором военной прозы Дэвид Гиллеспи считает Василя Быкова – ведь он был участником войны. Но Лукашенко изгнал его из страны – он умер в Финляндии... Экранизации Быкова стали этапными для советского кино. Точно так же, как и работы по Стругацким, в первую очередь «Сталкер» Тарковского, но и «Трудно быть Богом» Бондарчука...
«Мне в издательстве строго указали – не говорить о сериалах. А есть ведь бразильские, мексиканские, индийские версии русской классики. Новая книга в основном для студентов, всех, кто интересуется кино».
В общем, про то, что уже никогда не отменить!