В нескольких залах разместились десятки работ, выполненных как привычной для живописцев техникой — маслом по холсту, так и методом декупажа. Есть и несколько объектов из комбинированных материалов — дерева, фарфора, торфяного клея, коры. Но все объединяет единое настроение тревоги…
Энергия, экспрессия, которые буквально выплескиваются с лаврентьевских полотен, заставляла обратить внимание на молодого художника–аутодидакта еще с первых его появлений в нашей арт–среде во второй половине 1990–х. С 1999 года Дмитрий — член Союза художников, экспонируется в Латвии, Беларуси, Дании. Своим ноу–хау он считает декупаж — аппликацию, зародившуюся в средневековом Китае и возрожденную Матиссом. Сегодня Лаврентьев использует всю палитру акриловых красок, с помощью которых созданы десятки впечатляющих работ.
Но самые мощные, конечно, картины — это крупные произведения "Нефть: черный матриархат", "Наполеон", "Святой Георгий", "Фауст", "Страхи греческого фазана"… И, конечно же, "Апокалипсис" — так названа и сама экспозиция, и заглавная работа в виде ярко–зеленого черепа, и состоящая из множества мелких деревянных фрагментов мертвая голова. Кстати, древний христианский символ. Вообще религиозные мотивы часто встречаются в работах — уже упомянутый тетраптих с всадниками Апокалипсиса, "Черная мадонна с младенцем", кресты над куполами "Новой схизмы". Но во всем этом главное — чувство. Так и видишь, как живописец сражается с надвигающейся на мир энтропией.
Как рассказал Дмитрий, новый цикл — среди трех десятков его персональных экспозиций — начал рождаться во время ковидной изоляции.
— Выставка смотрится очень цельно. Учитывая наше нестабильное, неспокойное время, когда все меняется. Происходящее на наших глазах иначе как апокалипсисом не назовешь.
Когда Лаврентьев создавал свои новые произведения, он часто перечитывал Библию.
— Ее последняя книга — Апокалипсис — не о конце света. Она скорее о конце тьмы. Так что не нужно, наверное, буквально все воспринимать в черных чувствах. Человечество спасет вера. Нужно просто верить, и тогда все получится!
Дмитрий — отец четверых детей. Когда он делал одну из самых больших картин нынешнего цикла — "Всадники Апокалипсиса", то вдохновлялся репродукциями Альбрехта Дюрера. "Мой маленький сын Николас сказал — папа, на твоей картине нет ангела, а у Дюрера есть! Папа сказал: все сделаем, ангел будет. Если ангел есть, жизнь продолжается…"