В середине нынешнего апреля российские кинопрокатчики предъявили тамошним кинотеатрам ультиматум. Прекращайте пиратские показы голливудских хитов — не то лишим вас права крутить легальное, в основном отечественное, кино.
Капитализм сильнее патриотизма
Все большие американские студии в начале украинской войны объявили России бойкот — строгость которого, по старой традиции бойкотируемой страны, была компенсирована его неисполнением. Это называется "предсеансным обслуживанием": посетитель мультиплекса покупает билет на короткометражку и смотрит вместе с ней краденый голливудский блокбастер. В итоге сети кинотеатров прибыль получают, а компании–прокатчики (в нормальной ситуации партнеры сетей, которым полагается схожая доля) — нет. После ультиматума владельцы мультиплексов выбрали сторону закона.
И скоро об этом пожалели.
Спустя всего месяц иностранный контрафакт снова стал появляться на афишах. Патриотизм и законопослушание спасовали перед бухгалтерией: легальный бизнес принес театрам сплошные убытки — даром что в этот месяц вышли сразу несколько российских лент, рассчитанных на большие сборы.
Все они оказались провальными — а самое заметное фиаско потерпел самый дорогой и самый разрекламированный фильм весны: экранизация повести Кира Булычева "Сто лет тому вперед". Не то чтобы касса была совсем жалкой — "Сто лет…" даже взял планку в миллиард рублей — но ждали–то от него раза в три больше. Миллиард двести миллионов при официальном бюджете в 900 миллионов — это провал, причем показательный. Ведь "Сто лет тому вперед" — та самая повесть, первая экранизация которой называлась "Гостья из будущего".
Прекрасное далеко
Если вы в свои десять лет не орали на переменах: "Алиса, миелофон!", если вам надо объяснять, кто такой Весельчак У, вы не принадлежите к последнему советскому поколению.
Пятисерийная телевизионная "Гостья" 1985 года со слащавой песней про прекрасное далёко и анимешной внешностью 12–летней Наташи Гусевой (страшно представить, какое помешательство сериал вызвал бы в Японии) — ностальгический артефакт, до неприличия сентиментальный сувенир из прошлого.
Как и положено, он вызывает разом умиление и неловкость — к которым примешивается еще и большая дегтярная ложка обиды: всего пяток лет оставался тогдашним зрителям до поголовного перемещения в прекрасное далёко без КосмоЗоо, миелофонов и летающих автомобилей, зато с рэкетом, финансовыми пирамидами и невыплатами зарплат.
Неслучайно Сергей Урсуляк поместил в первые кадры своего бандитского сериала "Ненастье" телевизор, в котором Гусева–Селезнева рассказывает школьникам 1985 года, кем они станут, когда вырастут: ты–де возглавишь межзвездную экспедицию, а ты будешь беседовать с дельфинами на их языке. Герои "Ненастья", ровесники тех школьников, станут бойцами ОПГ. Большинство их убьют.
Обошлись без миелофона
Сентимент этот, конечно, сугубо поколенческий — чуждый детям тех, кто рос на Булычеве, "Гостье" и "Тайне третьей планеты". Но именно эти дети нынче — перспективная аудитория: авторам новой экранизации куда важней было заманить молодежь, чем потешить ностальгию пятидесятилетних.
Вот только молодежь 2020–х росла не на Булычеве, а на "Марвеле". Так что малоизвестный 36–летний режиссер Андрющенко, сценарист–универсал Андрей Золотарев (две трети хитовых фильмов и сериалов последних лет пяти: от всех трех "Льдов" до "Слова пацана") и громадная продюсерская команда с участием Федора Бондарчука поступили незамысловатым, циничным, но вполне логичным образом: оставили от булычевского литературного оригинала только название и имена нескольких героев.
Даже миелофон выбросили, заменив неким "космионом" — мыслей он не читает, зато позволяет перемещаться во времени. За ним по–прежнему охотятся космопираты, и одного по–прежнему зовут Весельчак У (ничуть не похожий на толстяка Невинного припанкованный Александр Петров), но вместо Крыса — стащенный из "Тайны третьей планеты" лысый Глот (Юра Борисов).
Голливуд вместо советского ТВ
Робот Вертер стал летающей коробочкой с голосом Ф. С. Бондарчука. Утопическое будущее показано мельком и выглядит невнятно, а то, что успеваешь разглядеть — зеленое мышление, мультикультурализм в галактических масштабах — заставляет лишний раз глубоко задуматься о традиционных ценностях и особом пути.
Алиса (белоруска Верещагина из молодежных сериалов вроде "Трудных подростков") и Коля Герасимов (Эйдельштейн из "Монастыря") — старшеклассники в исполнении актеров, которым хорошо за 20.
И все это — в хрестоматийной, тоже уже весьма старомодной (по меркам–то 2024–го!) стилистике "марвеловского" кинокомикса: с суетливой беготней через пространство и время, спасениями вселенных, суперспособностями и избыточной компьютерной графикой не самого высокого качества.
На поверку "Сто лет…" оказывается не спекуляцией на ностальгии, а чистым импортозамещением. Он наследует не советскому ТВ 1980–х, а Голливуду 2010–х. И все бы ничего, если бы фильм справился со своей главной и единственной задачей — принести прибыль.
Но он не справился.