Для начала — что такое территориальный план. Это не проекты конкретных зданий, мостов или стадионов. Это так называемое зонирование. То есть городской департамент развития отмечает, что в этом месте можно строить промышленные предприятия, в том месте — жилые дома, а здесь — создавать зоны отдыха.
Максимально, что можно описать в территориальном плане, это этажность. То есть в этом квартале можно строить дома высотой в два этажа, а в том районе — 5 этажей, а там, у пруда, — все 12. Построят эти дома (или промышленные предприятия) частные застройщики или нет — это только их собственное счастье.
Как показывает мой 25–летний журналистский опыт, нередко бывает так, что застройщик долго добивается разрешения построить здания выше, чем разрешает планирование, затем ему один за другим отклоняют визуальные проекты сооружения, потому что задумки нанятых им архитекторов–новаторов совершенно не вписываются в окружающую среду, а наконец получив все вожделенные разрешения… застройщик меняет свои планы. И ничего не строит.
Многих на отказ запланированных строек подвиг кризис 2008–2010 гг. Нечто подобное повторяется в эпоху коронавируса. Так что заштрихована территория на плане под застройку или нет, само по себе ни о чем не говорит, кроме того что "строить можно".
"Вот и объезжайте!"
Вторым элементом территориального плана являются пути сообщения: дороги, мосты, железные дороги. С ними все еще более консервативно, чем с застройкой.
Если в Генплане 1966 года были оставлены "красные линии" под мост, то они перекочевали во все следующие планы развития. Потому как других мест ни под сами мосты, ни под подъездные пути к ним на других территориях не осталось — там все застроено. И если в советскую эпоху еще мог произойти "поворот северных рек" и какой–нибудь жилой квартал мог быть приговорен под снос для масштабного строительства, как это произошло с нынешним Островным мостом, так как было "все вокруг колхозное", то в наше время частного землепользования подобное крайне затруднительно: необходимо отчуждение собственности, а многие владельцы добровольно и за бесценок расставаться с нею не хотят, так что дело доходит до рассмотрении в сейме о принудительном отчуждении. И сейм не всегда поддерживает планировщиков, предлагая им оставить несчастный дом в покое и искать другие варианты объездных путей.
Так было, например, с выездом с ул. Деглава на Восточную магистраль.
Законодатели спросили проектировщиков:
— Может ли быть иной путь проезда?
— В городе всегда можно объехать по соседней улице.
— Вот и объезжайте!
Поэтому теперь на самом спуске с Деглавского моста по направлению из центра возникнет светофор, а перед ним — левый поворот с ул. Деглава на Восточную магистраль. Вместо того чтобы спокойно и без светофоров на спуске с моста повернуть направо… Однако владелец частной собственности, расположенной на пути "правого" съезда, отказался продавать ее городу. Проект переделали. Теперь транспортные потоки повернут налево, каждый раз останавливая движение встречного транспорта.
Отрицающий глас народа
Третьим и самым непредсказуемым этапом для создания территориального плана является его публичное обсуждение. К примеру, на редакцию территориального плана, поданного в 2018 году, пришло более 769 отзывов с 2000 предложениями. Подавляющее большинство рецензентов были против. Против путепроводов, против промышленных зон, против… В итоге план пришлось отправлять на доработку.
В 2019 году на подправленную редакцию было получено 875 отзывов, в основном негативных, с 1200 предложениями. План снова завернули на доработку.
Новые думские власти решили в 2021 году себя публичными обсуждениями не утруждать, а ограничиться обсуждениями "в узком кругу" — лишь с представителями обществ жителей.
Тут еще такая неувязочка получается: новые думские руководители пришли к власти на волне искусно подогретого недовольства работой прежних властей. Но и после смены депутатов общества жителей продолжают высказывать недовольство деятельностью думы. Чтобы перестроиться с полного отрицания на созидательное мышление требуется время.
Пока же, когда читаешь призывы — например, вместо путепровода (тоннеля) из Иманты в Золитуде построить площадку для выгула собак, — не знаешь, плакать или смеяться. Других "красных линий" для этого перехода отродясь не было. Если его долгим бюрократическим путем переносить на ул. Золитудес, то там жители тоже будут недовольны, придется отчуждать недвижимость, сносить дома и спиливать растущую вдоль ул. Золитудес аллею деревьев. И у такого плана тоже найдутся противники.
Непостроенный город
Критиковать легко — создавать сложно. Поэтому, например, на полгода застопорилась реконструкция Брасовского моста — во время обсуждения проекта активисты выступили против вырубки деревьев, на месте которых должна была пролегать велодорожка через железнодорожные пути. То есть благодаря зеленым активистам страдают активисты–велосипедисты — на Брасовском мосту велодорожки не будет. Зато деревья вдоль моста останутся.
Вообще на моей памяти было только одно публичное обсуждение, где все пришедшие не возражали против реализации предлагаемого проекта. Это было общественное обсуждение рекультивации свалки на ул. Деглава в 2014 году. И то возражений не было только потому, что в актовый зал школы на публичные слушания пришли докладчики, пришли чиновники, а жители не пришли. Ни один. Из всех слушателей в огромной зале был только я — журналист, направленный редакцией газеты "СЕГОДНЯ".
Это уже потом начались сборы подписей протеста, требования оставить свалку в покое, страшилки о том, что там могут быть ртуть, свинец, радиоактивные отходы и вообще бог знает что. Но было уже поздно — бульдозер пошел. Интересно, вспоминает ли сейчас кто–нибудь из местных антагонистов, приходя летом пожарить шашлыки, а зимой покататься на лыжах на "Кепку Ушакова", насыпанную над старой свалкой, что много лет тому назад они были категорически против…
Все остальные публичные обсуждения, на которых довелось присутствовать, заканчивались скандалами и негативными отзывами. Поэтому, например, в Риге так и не построили Гертрудинский тоннель, поэтому не проложили маршрут нового трамвая в околотке Скансте, поэтому не появился жилой комплекс у Чертового пруда в Кенгарагсе.
В ряде случаев, может, и хорошо, что не построили — речь не об этом. А о том, что нынешние власти, обсуждая новый территориальный план, процесс публичного обсуждения решили обойти кружным путем, вовлекая в него не все общество, а только представителей общественных организаций. Хотя они пока не переориентировались и продолжают находиться в бодром тонусе "против всего". А так как часть руководителей этих обществ жителей после выборов стали депутатами думы, причем депутатами от правящей коалиции, то у них возникает раздвоение личности: как члены правящей коалиции они должны быть за новый план, а как руководители общественных организаций жителей — по инерции против.
Сроки поджимают
Чиновники обещали примерно через полгода представить общественности улучшенный и исправленный новый территориальный план Риги. А на утверждение по инстанциям он может пойти не раньше 2022 года.
Посмотрим, что там "эпохального" и неожиданного сможет появиться в сравнении с предыдущими Генеральными планами развития. Остается надеяться, что Двину поворачивать вспять столичные зодчие все же не решатся.
Вадим ФАЛЬКОВ.