«Структурально есть разница. Есть государства, где, к примеру 95% жителей принадлежат к одной этнической и языковой группе, а какие-то 5%, абсолютное меньшинство - к другой. И тогда эти 95% могут эти 5%, скажем так, задавить. Другое дело, когда у тебя ситуация, как в Латвии, когда у нас тут почти половина на половину. И в один момент одна половина возьмет и покажет место этим другим, потому что у них есть аргумент. А у них есть аргумент – исторические аргументы и в Сатверсме же еще, смотрите, написано – все же понятно.
И тут, я хочу сказать, появляется проблема. Вспомним собственную историю. Вспомним 80-е, когда мы дружно жили в Советском союзе, мол, там нас пытались русифицировать и все вот это. И как только что-то чуть-чуть поменялось произошел взрыв – все вышло наружу. Этот осадок о том, что и как происходило, он остался, он через поколения передавался. И вот я хочу спросить, мы сейчас хотим повторять те же ошибки? Или нужно как-то более структурно решать эти наши проблемы? И мне кажется, что мы концептуально это делаем неправильно.
У нас тут слишком много кнута. Мы кнутом это делаем, мол, возьмем сейчас и кнутом загоним этих других. И конечно, если нужны какие-то быстрые перемены, без кнута не обойтись, но есть и другой момент – если мы реально, объективно хотим этих изменений, не обойтись и без пряника.
Если ты не даешь пряника, а гонишь исключительно кнутом, то, да, в конце дня, статистически, в цифрах достигнешь какого-то результата, но за ватерлинией будут происходить очень мрачные дела, которые только и будут ждать, когда взорваться, вырваться наружу. И учитывая все проценты, все обстоятельства, я говорю, что мы просто не можем себе этого здесь позволить. Просто не можем. Это может быть финишем для всех нас. В какой-то момент надо идти на компромиссы, придумывать какие-то формулы, как нам уживаться дружно», - заявил он.
Само собой, на эфир моментально отреагировала главная «дерусификаторша» родины, потребовав срочно вмешаться спецслужбы.