Конечно, сейчас не принято об этом вспоминать, но в преддверии обсуждения этого закона – в 1988 году – и большинство русскоязычных поддерживали то, чтобы латышский язык получил данный статус. При сохранении определенных гарантий на использование и второго по популярности в Латвии языка – русского. Это, кстати, нашло отражение и в упомянутом законе, получившем название «Закона о языках».
Глядя на тот исторический документ с позиций сегодняшнего дня, он кажется… верхом либерализма и демократии! Например, документы в ту пору жители Латвии могли подавать как на латышском, так и на русском.
Все на экзамен!
Вскоре после восстановления независимости на основании того закона, уже с внесенными в него в 1991 году изменениями, в Латвии началась массовая экзаменация нелатышского населения – прежде всего работающих русскоязычных. Проверку на владение госязыком на соответствующую категорию (в зависимости от занимаемой должности) должны были проходить те работающие латвийцы, которые получали образование на русском языке (школа, ПТУ, техникум, вуз), независимо от того, были они гражданами Латвии или негражданами.
Следующий закон, касающийся регулирования использования языков в публичном пространстве, был принят Сеймом… спустя 10 лет – летом 1999 года, то есть 25 лет назад! Примечательно, что законопроект поступил в Сейм еще в 1997 году, но реально его начали рассматривать только в 99-м. Законопроект под названием «Закон о государственном языке» был принят парламентом в окончательном чтении… спустя сутки после вступления в должность президента Вайры Вике-Фрейберги.
При этом документ оказался настолько юридически противоречивым и дискриминационным – например, по отношению к бизнесу, – что с резкой критикой выступили не только ОБСЕ и Совет Европы, но и представители организации, куда Латвия так стремилась попасть – Евросоюза. Крайне остро на принятие данного закона отреагировала и Россия, пригрозив официальной Риге даже экономическими санкциями. Канцелярию нового президента засыпали письмами протеста и заявлениями международных организаций.
Было понятно, что новоиспеченный президент в таком виде закон подписать не может. Вайра Вике-Фрейберга отказалась провозгласить закон и отправила его в Сейм на доработку.
Исторический закон
Итоговый вариант был принят в декабре 1999 года, и действительно статьи закона оказались юридически четкими, не подлежащими различной интерпретации.
Так или иначе, но за следующие 25 лет закон не претерпел никаких изменений, что уже свидетельствует о его качестве, а также… о нежелании правящих политиков вообще открывать данный закон, чтобы «ненароком» его не смягчить. Не случайно на протяжении четверти века все правительственные партии включали в коалиционный договор пункт о том, что или Закон о госязыке вообще нельзя «трогать», или можно, но только при условии консенсуса всех коалиционных партий.
Реанимация бракованного документа
Казалось бы, все в порядке: закон о госязыке действует, позиции госязыка крепки как никогда – особенно после принятия преамбулы к Конституции, и предшествовавшее этому включение специальной статьи о госязыке в основную часть Сатверсме. Однако в преддверии выборов в нынешний Сейм Новая консервативная партия, находясь в отчаянном положении (рейтинги показывали, что шансы попасть в новый парламент ничтожно малы), решила запустить «параллельный» Закону о госязыке законопроект – «Об обеспечении статуса государственного языка». Несмотря на очень накаленную после начала войны России на Украине атмосферу, сеймовское большинство все-таки не рискнуло столь низкого юридического качества документ продвигать дальше.
Тем не менее «дерусификаторы» попытались его реанимировать через народную инициативу – и на портале manabalss.lv инициатива собрала более 10 тысяч подписей. Комиссия Сейма по образованию, науке и культуре решила передать эту народную инициативу для изучения в правительство. И вот Министерство юстиции подготовило ответ комиссии Сейма, который вскоре должно рассмотреть правительство.
Юристы Минюста логично заключили, что суть законопроекта противоречит его названию: документ не госязык укрепляет, а регулирует использование иностранных языков. Напомним: законопроект, в частности, указывает частным компаниям, какие языки они могут или не могут использовать в общении с клиентами – в информации и рекламе. В Минюсте пришли к выводу, что в такой регламентации нет необходимости, к тому же это будет чрезмерной нагрузкой как для бизнеса, так и для контролирующих органов.
Таким образом, правительство само не будет перерабатывать или дорабатывать законопроект. Однако… радоваться рано! Минюст намерен изучить возможность… повторной проверки на владение латышским тех работников, к примеру, частной сферы, которые имеют «аплиецибу» о владении латышским, но реально или им не владеют, или не используют язык в необходимом для выполнения своих служебных обязанностей объеме.
Аплиецибы под ударом?!
Но самое тревожное – Минюст в своем письме обещает «оценить возможность внести изменения в правила Кабинета министров № 57 от 8 марта 2022 года, посчитав действительными для рабочих нужд только те удостоверения о владении госязыком, которые выданы после 1 февраля 2001 года. Как известно, такое решение уже было принято по отношении к тем иностранцам (читай – главным образом, к гражданам РФ), которые претендуют на статус постоянного жителя ЕС.
Если действительно такое решение будет принято, то на практике это будет означать, что работники по требованию работодателя или при трудоустройстве уже не смогут предъявлять аплиецибы, выданные в период с 1992 по 31 января 2001 года. Все эти аплиецибы станут недействительными и тысячи людей должны будут повторно сдавать экзамен по латышскому! Если они, конечно, в этот период после 1992 года не окончили учебное заведение на латышском языке.
Конституционность такого возможного решения вызывает большие вопросы: с таким же успехом можно вдруг объявить, что недействительны экзамены по автовождению, сданные 30 лет назад, или дипломы, аттестаты и другие экзаменационные документы, полученные в начале 90-х, и все нужно пересдавать…
Кстати, Центр содержания образования, который сейчас и проводит экзамены на владение латышским – в частности, для граждан РФ, – просит выделить дополнительное финансирование на проведение языкового экзамена для второй группы граждан РФ – обладателей постоянного вида на жительства. То есть нет денег на проверку порядка 2-2,5 тысяч человек. Как же тогда Центр содержания образования будет способен «пропустить» сотни тысяч работающих латвийцев, которые в свое время получали образование на русском?!
Но не будем пока погружаться в пессимизм, ведь никаких законопроектов или других нормативных актов на сей счет еще нет и речь идет лишь об обсуждении такой возможности. Будем внимательно следить за развитием ситуации.