Интервью проходило на верхнем этаже Музея Ворот тысячелетия, крупнейшего классического памятника, воздвигнутого в США после мемориала Джефферсона.
— Трудно представить себе, что в эту самую минуту где–то взрываются бомбы и погибают люди. Но это происходит прямо сейчас. Это происходит далеко от Америки — но так много американцев приняли участие в "Шествии за мир и согласие". Что подвигло вас организовать это воодушевляющее мероприятие?
— Мир сейчас находится в очень опасном состоянии — временами он развивается, а затем идет серьезный регресс. Мероприятия на этой неделе планировались задолго то того, как президент Путин вторгся в Украину. С тех пор обстановка продолжает только накаляться, и большое количество украинских и русских участников шли вместе на "Шествии за мир и согласие" от парка Столетия Олимпийских игр до парка, который город назвал именем моего отца.
— Во время, когда в Украине идет война и срочно нужен мир, на "Шествие за мир и согласие" вышло так много людей, включая знаменитостей и лауреатов Нобелевской премии мира. Насколько тяжело было собрать всех этих людей одновременно в одном месте?
— Это, с одной стороны, нелегко — но тяжело ли это? Нет — поскольку большинство людей, включая лауреатов Нобелевской премии, артистов, скульпторов, художников, дипломатов думают так же, как и мы.
Президент Картер прислал нам прекрасное приветственное сообщение — ему 97 лет, и он является одним из 12 членов старейшин, использующих свой политический опыт для выработки мирных решений в конфликтах. Они собираются в Храме старейшин на острове Неккер (Виргинские острова).
Я бы хотел убедить президента Путина и президента Байдена встретиться там. Это не близко от России, возможно, это далековато, чтобы президент Путин чувствовал там себя уютно, покинув свою страну в такое время. Но я знаю, что их там ждут. Мы надеемся, что это предложение дойдет до президента Путина, который, по моему мнению, зажат в угол.
Все, что происходит сейчас, вызывает большое сожаление, потому что был небольшой период времени, когда Россия искренне пыталась привлечь к себе западный мир. Но случилось то, что исторически типично для бюрократий — когда исчезают причины для их существования, они никуда не уходят, а продолжают расти. Так произошло и с НАТО.
Если бы у нас была подобная ситуация после гражданской войны в США и страна не воссоединилась, а северные Соединенные Штаты были бы окружены Канадой с севера и южными штатами с юга, наша страна чувствовала бы себя очень неспокойно. Это, конечно, неточное сравнение, но довольно близкое. Это то, что мы сделали с Россией.
— Будучи основателем и президентом Национального фонда памятников и к тому же архитектором — были ли у вас проекты в России и Украине?
— Я посещал Киев. Я занимался проектами восстановления церквей в России. Я выступал в посольстве РФ, где предложил свой проект реставрации Нового Иерусалима в Истре, который был серьезно поврежден нацистами в годы войны. При Леониде Брежневе крыша была восстановлена, но она просто заморозила полуразрушенное здание вместе с прилежащей церковью. Сегодня комплекс полностью отреставрирован.
Мы также работали в Ясной Поляне под Тулой. Володя Толстой (директор музея усадьбы Льва Толстого) — мой близкий друг. Он приезжал сюда в Атланту. Он является советником президента Российской Федерации по культуре, а я являюсь членом Комиссии изящных искусств США — так что у нас схожие обязанности.
Мы работали над проектами восстановления около тридцати исторических зданий, в том числе усадьбы Шереметевых в Останкино… Я читал лекции по урбанизму в Санкт–Петербурге и провел много времени, путешествуя между Петербургом и Москвой.
— Действительно, вы очень хорошо знакомы с русской культурой и людьми. Что бы вы хотели сказать людям России и Украины?
— Я бы попросил россиян попробовать убедить своего лидера подумать над тем, чтобы сесть за стол переговоров, прежде всего с президентом Байденом. И найти путь вперед, который мог бы обеспечить мир и государственный нейтралитет Украины. Нужно попробовать убедить своего лидера остановить военные действия как можно быстрее.
Прямо на наших глазах разыгрывается сценарий Первой мировой войны — человечество уже это проходило, оно уже было в подобной ситуации. Мы, историки, знаем, как избежать подобного, знаем, в каком направлении не надо двигаться. А мы сейчас движемся именно туда с огромной скоростью, и никто не хочет затормозить, все говорят: давайте двигаться быстрее! Ужасная ошибка в том, что уже всерьез обсуждается ядерная война.
Мы сейчас находимся в городе, который был уничтожен войной — единственный американский город, сожженный дотла. Это был очень красивый город. Моя семья принимала участие в строительстве до и после разрушения. Могу сказать украинскому народу, что американцы глубоко сочувствуют тому, какое горе они сейчас переживают, и лично я переживаю особенно.
Необходимо выработать новую парадигму мышления, а НАТО нужно определиться со своим истинным предназначением и принять к себе новую Россию, которая, я думаю, на самом деле хотела бы там быть.
— В 2003 году президент Путин предупреждал президента Буша, что вторжение в Ирак повлечет за собой гуманитарную катастрофу и дестабилизацию системы международной безопасности. Если бы у вас была возможность поговорить с ним, что бы вы ему сказали?
— Делай то, что проповедуешь! Это я бы сказал для начала. Но есть множество нюансов: в Украине есть восточная, центральная и более консервативная западная часть, которая была частью Польши. Как русский человек, проживающий в Латвии, вы должны это понимать… Я знаю примеры, когда человек родился и жил всю свою жизнь в одном доме, а за это время его страна менялась четыре раза.
Но даже с учетом этого сложного исторического наследия президенту Путину нужно найти единственно правильный выход из ситуации, потому что он зашел слишком далеко. Я надеюсь, что он сможет сесть за стол переговоров и решить это.
— Для многих украинцев и россиян эта бойня между двумя народами кажется кошмаром, фильмом ужасов без счастливого конца. Но это реальность. Есть ли какая–то надежда, мистер Кук?
— Посмотрите в окно — город, в котором мы сейчас находимся, очень красив. Когда–то все было разрушено. Во время гражданской войны братья воевали с братьями, родственники с родственниками. Погибло 750 тысяч человек в стране с относительно небольшим населением для того времени — больше людей, чем во всех наших американcких войнах вместе взятых. Огромные людские потери, страшные разрушения…
Могу сказать одно: прекратите этот ужас! Остановитесь, ищите выход, с умом подходите к решению. А иначе такое поведение приведет, как писал один английский политический философ, к жизни "одинокой, бедной, мерзкой, жестокой и короткой".
Атланта, США.
Фото автора.